Куда исчезли асекеевские башкиры?

Коренные поселения башкир на берегах Большого Кинеля

Асекеевский район имеет многонациональный состав населения. Здесь живут и трудятся представители разных национальностей: башкиры, татары, русские, мордва, чуваши, украинцы и многие другие. Наиболее старинным населением района являются башкиры, принадлежащие к родам кипчак и тамьян [1, карта 3]. Коренными поселениями башкир являются крупные сёла Асекеево, Старосултангулово, Старокульшарипово и Старомукменёво, расположенные по берегам реки Большого Кинеля и по верховьям его притока – Малого Кинеля. Свои названия они получили по именам башкирских старшин Асекея, Султангула, Кульшарипа и Мукмена [14].

Согласно другой версии, село Старосултангулово, называемое самым ранним поселением на этих землях, основали башкиры, участвовавшие в восстании под предводительством Е.И.Пугачева. После жестокого подавления восстания они бежали от преследования правительственных войск и случайно набрели на эти живописные места. Особенности местного ландшафта давали возможность надежно укрыться от преследователей: окрестные горы были покрыты лесами, недалеко находилось родниковое озеро Куыш-куль. Поэтому несколько человек, отделившись от отряда, решили остаться в этих местах. Они вырыли на самом верху горы землянки, в которых и жили. Впоследствии эти горы и овраги люди назвали по именам тех поселенцев – Сагит-тау, Карим-тау, Патый-тау [16].

Бытуют и другие легенды. В числе основателей села, например, некоторые называют участника пугачевского восстания по прозвищу Урманчы-карт (старик-лесник), которому смертный приговор заменили ударами палкой по его крупному носу [8].

Память о башкирском происхождении этих сёл у местного населения сохраняется до сих пор. Это отразилось в их двойных названиях. Так, село Старомукменёво по-другому именовалось Тамъян, что подразумевает поселение башкир этого рода; Старосултангулово иногда называют Иҫке башҡорт, то есть старое башкирское поселение; Старокульшарипово – Башҡорт, то есть просто «башкиры», а Новокульшарипово – Яңы башҡорт – новое башкирское поселение [14]. О родовой принадлежности основного населения Султангуловской волости в дореволюционный период говорит и ее первое название – Кипчакская [15].
Это полностью согласуется с народными традициями. Башкирские аулы названы преимущественно по антропониму – имени первопоселенца. Более ранние поселения связаны с названиями родов и родовых подразделений – Табын, Теляу, Бурзян и др. [4, с.133].

С введением кантонной системы управления в 1798 г. население этой местности, как и все башкиры, было переведено в военное полупривилегированное сословие по типу казачьего. Указанные селения оказались включенными в 17-й юрт (команду) 23-го башкирского кантона Башкиро-мещерякского войска. Основной повинностью башкирского населения являлась линейная служба по охране юго-восточной границы государства. Кроме того, башкиры систематически привлекались для участия во многих войнах и походах Российской империи.

По данным Ревизской сказки 1859 г. «О состоянии мужского и женского пола башкирцах и чиновников», в Султангулово до разделения деревни насчитывалось 46 дворов. В числе жителей были учтены один указной мулла, один указной азанчи, один зауряд-сотник и два урядника [12, с.123–162].

В ходе проведения буржуазных реформ 60-х годов XIX в. башкиры вновь перешли в гражданское сословие и получили право свободных сельских жителей. Перейдя под гражданское управление, Султангуловская волость территориально была отнесена к Бугурусланскому уезду Самарской губернии. Ее население стало заниматься в основном хлебопашеством, а также разведением овец, коров и лошадей. В советское время в этом краю обнаружили нефть, после чего в 10 километрах от села Новосултангулово возник совхоз имени Чкалова, позднее на его территории появился рабочий поселок нефтяников Султангулово.

В годы Гражданской войны местное население было активно вовлечено в бурный водоворот революционных событий. Весной 1919 г. здешние села заняли белые войска и пробыли в них три месяца. Красные части в то время находились близ Бугуруслана, откуда летом 1919 г. начали наступление, оттеснив белогвардейцев в направлении ст.Абдулино, а затем долго их преследовали.

Еще в 1918 г. Реввоенсовет Восточного фронта во главе с М.В.Фрунзе и В.В.Куйбышевым поддержал инициативу части бедных мусульманских масс. По предложению В.И.Чапаева из небольших отрядов башкирской, татарской и казахской бедноты был создан 1-й советский мусульманский полк, который позже вошел в легендарную 25-ю стрелковую дивизию [10, c.22]. Она в июне 1919 г. первой форсировала реку Белую и освободила Уфу от белогвардейцев.

Асекеевцы – в Средней Азии

После разгрома основных сил адмирала Колчака многие башкиры-чапаевцы были переброшены на Туркестанский фронт, где героически участвовали в ликвидации басмачества. Кроме того, местные партийные и советские органы рассчитывали на башкир и татар из числа бывших красноармейцев как на кадры, более подготовленные к политической работе в «туземной» среде, чем европейцы. В 1919 г. на партийном форуме мусульман Самарской губернии был даже обсужден вопрос «О работе на Востоке», на котором подчеркивалась необходимость направления в Туркестан представителей башкирского и татарского народов для работы в военно-политической области [6, с.29–30]. Поэтому некоторые из бойцов после демобилизации осели в республиках Средней Азии. Таким путем в Киргизии оказался султангуловец Заман (полное имя – Кутлузаман) Аюпов. Во время Гражданской войны он служил в одном из кавалерийских отрядов, в период Первой мировой войны был награжден Георгиевским крестом за храбрость [18, с.8]. В 1920–1930 годах работал в местных органах ЧК-ГПУ, а затем перешел на хозяйственную работу.

Семья Замана Аюпова. Тянь-Шаньский район, село Кочкор. 1928 г.

У Замана Аюпова от двух браков было 9 детей. Четверо из них – Сайда, Кутлахмат, Бибинур и Зайнап родились еще в Старосултангулово, а остальные – уже в Киргизии. Все они получили хорошее образование, стали достойными людьми и внесли определенный вклад в развитие разных отраслей народного хозяйства республики.

Последствия Первой мировой войны, период революции и Гражданской войны, первые социалистические преобразования внесли много изменений в жизнь села. В наиболее голодные годы многие люди вынуждены были оставить свои дома и уехать в Ташкент, Ашхабад и другие места [9].

Х.Кошоев с башкирскими родственниками жены

Из сельчан в г.Пишпек еще до революции переехал Хасан Калямутдинов. Он хорошо выделывал кожу и в годы НЭП даже открыл свою кожевенную мастерскую. Его супруга Разия Багманова уже значительно позже работала шеф-поваром в элитном фрунзенском ресторане «Сон-Куль», а их сноха – в правительственной столовой. Здесь, помимо блюд киргизской и европейской кухни, особой популярностью пользовался их фирменный десерт – чак-чак [13]. Так, сладкое блюдо к чаю, распространенное также у башкир, вошло в современную киргизскую кухню под названием «бал боорсок». Причём, нужно заметить, что по технологии приготовления (нарезать более широкой соломкой, придать форму высокой горки) чак-чак султангуловских женщин стоит ближе к башкирскому варианту.

Другая их землячка по имени Хатира, поселившись в селе Кичи-Кемин Кеминского района, вышла замуж за местного активиста, ветерана первой мировой войны Худайбергена Кошоева. Он работал лесничим в Кеминском лесхозе, а она хлопотала по хозяйству и растила большое семейство [2, с.113]. В 1931 г. у них родился сын Темирбек, ставший известной личностью в Киргизии. После окончания в 1957 г. Киргизского сельскохозяйственного института он был направлен на работу на юг республики. С 1966 г. являлся председателем Ошского облисполкома, а с 1978 г. – 1-м секретарем обкома. С 1981 по 1987 год Темирбек Кошоев был председателем Президиума Верховного Совета республики и одновременно одним из заместителей председателя Президиума Верховного Совета СССР. Современники помнят его как настоящего патриота, эрудированного, талантливого организатора, честного и порядочного человека.
Еще один султангуловец Гарифулла Гильманов долгие годы работал техником во фрунзенском аэропорту «Манас». На станции Каинды жила большая и дружная семья Шамсисрур Шайхутдиновой. Один из ее внуков – Рафик Шайхутдинов, эмигрировавший в США, в 2017 г. сдал анализ ДНК на гаплогруппу, результаты которого позволяют установить историю происхождения и миграции рода, самых дальних прародителей. По итогам генетического исследования было выдано официальное заключение, оформленное на фирменном бланке. Процентное соотношение разных групп в нем распределилось следующим образом: восточноевропейская – 47,2%, южноевропейская – 15,5%, финская – 1,6%, ближневосточная – 2,6%, якутская – 4,7%, монгольская – 1,5% [19]

Кутлахмет Аюпов до Великой Отечественной войны работал трактористом в колхозе «Винодел» (Кеминский район). В октябре 1942 г. ушел на фронт, служил в составе 971-го стрелкового полка 273-й стрелковой дивизии. Погиб в ходе Сталинградской битвы 10 января 1943 г

Бибинур Байгельдинова (в девичестве – Аюпова) окончила полный курс Фрунзенского филиала Всесоюзного юридического заочного института. С 1951 г. находилась на партийной работе: была инструктором Ошского обкома КП Киргизии, в декабре 1952 г. назначена 3-м секретарем Узгенского райкома, в ноябре 1955 г. переведена 2-м секретарем Наукатского райкома партии. С 1960 по 1976 год трижды избиралась народным судьей Араванского района. Неоднократно также избиралась депутатом районных советов, где возглавляла постоянные комиссии. За достигнутые успехи в подъеме сельского хозяйства Ошской области и личное участие в этом деле в 1956 г. награждена орденом «Знак Почета», в 1960 г. – Почетной грамотой Президиума Верховного Совета Киргизской ССР. Дважды (в 1957 и 1958 гг.) являлась участницей Всесоюзных сельскохозяйственных выставок, на которых была удостоена бронзовой медали [18, с.10].
Ее единственный сын – Фарид Байгельдинов – был человеком многогранного таланта. Получив специальность инженера, работал на руководящих должностях в строительных организациях Ошской области, главным инженером треста «Оргтехстрой» г.Владимира, инструктором отдела строительства ЦК КП Казахстана. С 1969 г. неоднократно становился участником и лауреатом областных, республиканских и всесоюзных вернисажей самодеятельных художников. Его работы находятся в музеях России, Казахстана и в частных коллекциях многих стран мира. В последние годы жизни Фарид Фазылович приобрел большую известность у казахстанского читателя как поэт, прозаик и эссеист, пишущий на русском языке.

Б.Байгельдинова с супругом и сыном

Зайнап Аюпова окончила педрабфак в г.Токмак. С 1942 г. на партийной работе: технический секретарь, заведующая общим отделом, инструктор по работе среди женщин Иссык-Кульского обкома партии. После перевода в Ошскую область работала инструктором Тулейкенского райкома партии, заведующей отделом по работе среди женщин Ошского райкома, инструктором по жалобам Ошского облисполкома [18, с.27]. Была замужем за Ибраем Джакубовым – доктором филологических наук, профессором, автором многих трудов по грамматике киргизского языка. В феврале 1939 г. у них родился первенец Анварбек, а в сентябре 1940 г. – дочь Танзиля. Анварбек стал мастером спорта СССР по спортивной гимнастике, преподавал в Киргизском институте физкультуры и спорта. Танзиля работала учителем английского языка в школе, вышла замуж за сына новатора сельхозпроизводства, дважды Героя Социалистического Труда А.Анарова [2, с.116].

Примечательно, что все они не просто писались башкирами по паспорту, но и чрезвычайно гордились этим, называя себя потомками Салавата Юлаева. Даже их внуки продолжали помнить о своей исторической родине и с любовью смотрели на милые сердцу очертания Башкирии на карте, которые М.Карим поэтически сравнил с «зеленым листком на ветке березы – России».
В семье Аюповых всегда готовили традиционные блюда (талҡан, туҡмас, ҙур бәлеш, бәрәмәс) и напитки (айран, буҙа, әсе бал), пели башкирские песни и частушки, играли на национальных музыкальных инструментах. Из шуточных частушек (таҡмаҡтар) особенно популярными были две, глубокий смысл которых становится понятен только в свете научных исследований.

Ғыж-ғыж ҡурай тартаhың,
Тал төбөндә ятаhың,
Йәйен бесән сапмайhың,
Ҡыш ашарға тапмайhың.

Атаһына ат бирәм,
Инәhенә тун бирәм,
Яңы килгән еңгәhенә
Бер hалмалыҡ он бирәм.
Ай-hай, ай-hай,
Бер hалмалыҡ он бирәм [11, с.46].

Профессор И.Джакубов с сыном Анварбеком и дочерью Танзилей

В статье Б.Юлуева «К этнографии башкир», посвященной свадебному обряду у коренного населения Оренбургской губернии, имеются сведения, что по уговору относительно выкупа за невесту, помимо добра, предназначенного девушке, одна лошадь доставалась ее отцу. Кроме того, жених должен был подарить матери невесты лисью шубу [17, с.75]. Вторая частушка хорошо подтверждает наличие такого обычая в прошлом. В случае, если жених не мог уплатить калым, то среди башкир (как и у многих народов Кавказа и Средней Азии) существовал обычай умыкания невесты.

Кстати, именно таким образом Заман Аюпов женился во второй раз на девушке из зажиточной семьи Гильминур Садыковой. В молодости она хорошо играла на кубызе и курае. Их внук Анварбек Джакубов в своей книге «Мои года – моё богатство» приводит любопытные воспоминания из детства: «Больше всего я любил походы с бабушкой в горы, где было много разных трав, ягод и высоких сосновых деревьев. Мы с ней уходили далеко, туда, где росли высокие трубчатые растения, из которых бабушка делала дудочки и играла на них как на флейте. Мелодии были башкирские, татарские и они звучали то весело, то грустно, но всегда красиво и задушевно. Когда мы приходили домой, после небольшого отдыха я просил её поиграть эти мелодии снова, и она с удовольствием всё повторяла. Ей и самой нравилось солировать, в этот момент она была особенно молодой и привлекательной» [7, с.38].
Доброй традицией у султангуловцев, проживавших в Киргизии, стали семейные поездки на лето, в сезон сабантуев, в родные края. В свою очередь, родственники из Оренбуржья часто сами приезжали к ним в гости. Такие связи не давали забыть старинные обычаи и праздники.

По сведениям старожилов, сабантуй в здешних местах проводили даже в самые тяжелые, голодные времена. Раньше по этому случаю обязательно устраивались конные скачки. В последние годы эту традицию стараются возродить. В июне 2008 г., например, районный сабантуй прошел в деревне Новосултангулово. В программе, как и в старину, были национальная борьба на поясах – көрәш, различные игры и веселые конкурсы, а также выступление самодеятельных коллективов [5]. Но только теперь все это проводится исключительно на татарском языке…
Как был утрачен родной язык?

Башкиры-кипчаки и башкиры-тамьянцы Асекеевского района в прошлом говорили на местных говорах южного диалекта башкирского языка. Однако с притоком татарского населения в эти сёла коренные жители утратили свой родной язык, перешли на татарский и теперь уже многие считают себя татарами по национальности. По данным Всероссийской переписи населения 2002 г. башкирами себя указали всего 193 местных жителя (0,8% от всего населения района) [3, с.103], в то время как численность татар составляет около 90%.

Общественных объединений башкир в районе не имеется. Зато достаточно активно работает местная национально-культурная автономия татар, председателем которой является генеральный директор ОАО «Алга» Ильдус Давлятов. Соответственно, организация в его лице имеет постоянного спонсора и материальных трудностей не испытывает. Поэтому местные башкиры и татары зачастую вместе принимают участие в мероприятиях, проводимых автономией (сабантуи, концерты, религиозные праздники).

В этой связи резонно возникает вопрос: «Куда могло подеваться коренное население Асекеевского района, сотни жителей окрестных сел, ранее называвшие себя башкирами?» Как случилось, что уроженцы этих мест, переехавшие в начале прошлого века на постоянное место жительство в Среднюю Азию, сохранили свое башкирское этносознание, а их односельчане вдруг поголовно стали татарами?
Первые большие группы татар, чувашей, мордвы в башкирских кочевьях появились сразу после падения Казанского ханства. Часть из них непременно воспользовалась возможностью записаться в башкирское сословие, имевшее особые привилегии, а после лишения этих привилегий в ходе Октябрьской революции обратно стали татарами.

После отмены крепостного права количество переселенцев с Поволжья в регионе стало неуклонно увеличиваться за счет безземельных крестьян, приезжавших для освоения плодородных и малозаселенных земель. Асекеевцы радушно принимали всех этих людей, выделяли им землю. Однако этот край притягивал не только беженцев от голода и простых тружеников, но и предприимчивых татарских торговцев и маклеров, которые, применяя разные средства, вплоть до прямого обмана и спаивания местного населения, добивались желаемого. Одним из таких «предпринимателей» был казанский татарин по имени Валит. Приехав в Уфу заключать договор аренды, он воспользовался неграмотностью башкир и, подкупив нотариуса, составил его на иных, выгодных для себя условиях [9]. Другой такой деятель приезжал из Казани на телеге, груженой бочкой водки. Угощая ею деревенских башкир, он тоже не всегда честно решал свои дела. Только в 1854 г. переселенцам в аренду было отдано 330 десятин земли для посева [16]. Другие и вовсе вынуждены были продать часть своей земли за бесценок.

Со временем башкир стало беспокоить увеличение численности казанских татар. Между коренными жителями деревни и пришлыми татарами начали возникать конфликты. Разногласия между ними усиливались, после чего татары стали отделяться, уходя за пределы старых деревень и основывая новые на другом месте. Так возникли татарские поселки Тарханы, Кызыл Юлдуз, Муслимово, Рамазан, Урняк, Муллагулово и Курбанай. По рассказам некоторых старожилов, между жителями старых сел и новых поселков иногда происходили даже серьёзные вооруженные стычки [9]. Для юридического урегулирования спорных вопросов они неоднократно обращались к местным властям. Например, в фонде Земского отдела МВД Российского государственного исторического архива хранится дело 1876 г. «Об отмене постановлений Самарского губернского по крестьянским делам присутствия 23 января и 16 мая 1870 года о размежевании башкирской вотчинной дачи бывшей Кипчакской и Тамьянской (ныне Султангуловской и Елатмонской) волостей Бугурусланского уезда» [15].

Когда же в начале 20-х годов XX в. разрабатывались и утверждались нормы литературного башкирского языка, специфика диалекта и говоров башкир западного региона не была принята во внимание. В результате, согласно данным переписи 1926 г., треть башкирского населения в качестве родного признали татарский язык, который оказался более схож с их диалектом, нежели литературный башкирский.

В течение нескольких поколений эти башкиры обучались сначала в татарских медресе, а затем – в советской школе с татарским языком преподавания, которые унифицировали их язык и этническую самоидентификацию. В результате асекеевские башкиры постепенно оторвались от основного башкирского этноса и полностью интегрировались с татарской культурно-языковой средой, став частью искусственного конструкта под названием «Татарский мир».

Литература

1. Асылгужин Р.Р., Юсупов Ю.М., Салауши Т.А. Западные башкиры: политическая история, проблема этнической идентификации. – Уфа, 2010.
2. Аюпов Т.М. Кыргызско-башкирские этногенетические и историко-культурные взаимосвязи / науч. ред. член-корр. НАН КР О.Дж.Осмонов. – Бишкек, 2017.
3. Башкиры в начале XXI века: статистический сборник. – Уфа, 2008.
4. Башкортостан. Краткая энциклопедия. – Уфа: Башкирская энциклопедия, 1996.
5. В Султангулове – сабантуй [электронный ресурс]. URL: http://www.tatar-kongress.org/news/news_archieve/2005/06/07/435/.
6. Джабаев Дж. Избранные произведения. – Алма-Ата, 1981.
7. Джакубов А. Мои года – моё богатство (автобиографическая повесть). – Ош, 2014.
8. Зиганшина Н. Село Старо-Султангулово [электронный ресурс]. URL: http://asekeevo.narod.ru/selo_staro_sultangulovo.htm.
9. История села Старо-Мукменево [электронный ресурс]. URL: http://asekeevo.narod.ru/s-mukm.htm.
10. Кисловский Ю.Г. Красные командиры. – Алма-Ата, 1973.
11. Культурное наследие татар и башкир юга Кыргызстана / авт.-сост. Т.М.Аюпов. – Ош, 2015.
12. НА РБ. Ф.И-138. Оп.2. Д.786.
13. Полевые материалы автора (ПМА). Россия, Кемеровская область, г.Междуреченск, ноябрь 2019 г. (информант: Панин В.Ю., 43 года, татарин, рабочий шахты).
14. Попов С. Заселение Асекеевского района // Южный Урал. 1984 г., 5 апреля.
15. Расулов А.Н. История взаимоотношений народов Туркестана, Поволжья и Приуралья (1917–1924 гг.).
16. РГИА. Ф.1291. Оп.66. Д.8.
17. Халиуллин Я. История Ново-Султангулово (комментарии Р.Сафи) [электронный ресурс]. http://asekeevo.com/N_Sultangulovo.htm.
18. Янгузин Р.З. Этнография башкир (история изучения). – Уфа, 2002.
19. 100 известных башкир Кыргызстана / Авт.-сост. Т.М.Аюпов. – Уфа: Башк. энцикл., 2015.
20. Rafik Shaihutdinov. Ancestry Composition Report, printed on 2017-07-13/ UTC.