ИСХОД КАЛМЫК В ЦИНСКУЮ ИМПЕРИЮ В 1771 ГОДУ. Часть II

Русскоязычные источники об участии башкир в преследовании калмыков

Как видно из перевода, в англоязычной статье содержатся ценные подробности о событиях 1771 года и калмыках. Какие опубликованные русскоязычные данные имеются об участии башкир в преследовании калмыков в 1771 году? В письме казахского хана Младшего Жуза Нурали оренбургскому губернатору Рейнсдорпу, полученном 1 февраля 1771 года, говорится: «Ваши тамошние конные войска, также из башкир с пушками немедленно выслать». В ответ после некоторых колебаний Рейнсдорп: «Из письма от 21 марта мы узнаем, что отряд башкир все-таки был выслан на привычных к зимнему корму лошадях. И хотя и для известных Коллегии резонов не намерен был башкирцев без крайнего употреблять, однако ж в уважение сие необходимо, чтобы их калмык не упустить, принужден буду знатный корпус из башкирцев употребить, с придачей к ним хороших приставников» [7; стр.202].
По данным из исследования В.И.Колесника, калмыки ориентировочно прошли Мугоджары в первой половине апреля. Отряд Траубенберга вышел из Орской крепости 12 апреля (или 11, 17, 19 по другим данным). За ним был послан корпус полковника Могутова [5; стр.208-209]. Относительно количества башкир в этих отрядах самые различные сведения в источниках, к тому же, башкиры могли вместе с казаками учитываться, не выделяясь от них отдельно. У Колесника: «по данным одних исследователей, было 600 драгунов, 25 артиллеристов при трех орудиях, 1050 казаков и 211 башкир, по данным других – тысячный драгунский полк, 2600 казаков и башкир и 6 пушек. Через несколько дней, по одной из версий – 14 апреля, вслед фон Траубенбергу из Орска был отправлен корпус полковника Могутова из 3500 казаков» [5; стр.209-210].
Интересные цифры приведены у уфимского ученого И.Гвоздиковой по участию башкир в событиях 1771 года: «Рейнсдорп распорядился послать в поход 8 тысяч башкир и мишарей с двухмесячным провиантом». В марте Уфимская провинциальная канцелярия сообщила, что набор идет с большим напряжением, поскольку до этого 2600 человек было послано на линию в Орскую крепость, а 750 – на Сибирские линии. Одного конника брали теперь «с 2 дворов с небольшим» (вместо законной нормы – одного с 8 дворов). К началу апреля воевода составил отряд в 4500 человек при 9 старшинах и 40 сотниках. Тогда же Исетская провинция собрала 2000 всадников. До конца марта, таким образом, приказ был выполнен, в состав четырех групп войск вошло 7229 башкир и мишарей.
Прорыв калмыками границы заставил войска выйти на территорию Младшего и Среднего казахских жузов, где они пробыли 1–2 месяца. Отдельные отряды углублялись в степь на 800 и более верст. Люди были снаряжены плохо; начался голод, падеж лошадей. Экспедиция застопорилась. Тогда преследование калмыков взял на себя хан Младшего жуза Нурали, а оренбургские войска возвратились на линию.
После «разборки» башкиро-мишарских команд к отправке на Сибирскую линию, где власти надеялись перехватить калмыков, были признаны годными 2103 человека. Их разделили на два отряда. Из первого отряда числом 1055 человек до крепости Св.Петра дошли 334; остальные, больные и безлошадные, не смогли продолжить поход. Но и явившиеся «по осмотру командующего в той крепости ... по причине упадка и худобы лошадей оказались к походу весьма не способны». В таком же состоянии были башкиры и мишари и из второго отряда. Но их все-таки продержали на линии три месяца и лишь в сентябре отпустили домой [4; стр.152-153].
Опираясь на эти данные, можно предположить максимальную численность башкир (вместе с некоторым количеством мишарей) по российским источникам в отрядах Траубенберга и Могутова, вышедших из Орска. В начале апреля в отряде воеводы было 4500 человек и уже бывшие в Орской крепости 2600 человек. Около 7100 человек. В англоязычной статье говорится о 10 тысячах башкир, выступивших на Тургай, и сопоставимого количества казахов. Исходя из описания трехдневного сражения на Тургае, количество башкир должно было быть достаточно значительным в глазах командиров калмыцкого войска, что они поверили, что это авангард русской регулярной армии.
Возможно, все эти силы вступали в бой не один день, дополнительно учитывая неучтенные силы казахского войска (тех, которые не были на встрече с Траубенбергом). При таких условиях постепенного ввода сил в битву казахов и башкир Убачи и Зебек решили продолжить движение, и, по всей видимости, отклонились от планируемого маршрута отхода, чтобы избежать встречи с приближавшимися, как они думали, силами регулярной армии.
Когда же могла быть битва на Тургае? В англоязычной статье сказано про конец мая. Это согласовывается с данными В.Колесника [5; стр.210], что 13 мая Траубенберг решил, вследствие недостатка провизии, прекратить преследование (у реки Терсаккан, притока Ишима), а 16 мая отдал приказ идти на север. Между 13 мая и 16 мая башкиры могли присоединиться к Нурали, и за 6 дней форсированного марша достигнуть Тургая. Вероятно, Траубенберг и Нурали с начала мая и до второй декады месяца не были в курсе о движении калмыков к Тургаю, поэтому двигались гораздо севернее их продвижения. Исходя из этих условий, можно предположить, что битва была где-то у современного села Тургай на р.Тургай. Траубенберг, двигавший войска с запада на восток, от Сарыкопы к Терсаккану, был поставлен перед задачей разворота движения на юго-запад, окончательно удаляясь от баз снабжения. Такая задача для регулярных войск с пушками была тяжелой с учетом возврата обратно. Только башкиры, привыкшие к степным войнам с калмыками и казахами, могли помочь Нурали.
Для представления о событиях тех месяцев полезно также обратится к запискам капитана Рычкова, следовавшего с отрядом Траубенберга. Рычков пишет о выступлении из Орской крепости 12 апреля [9; стр.4]. Первоначально отряд шел вдоль реки Орь, оставляя реку в левой стороне, двигаясь к ее истоку, то есть фактически к западным склонам Мугоджар. 13-14 апреля было получено известие от Нурали-хана, что калмыки уже пересекли Мугоджары, не пересекая при этом вершины Ори и двигаясь прямо к Иргизу [9; стр.5-6].
Возможно, сражение в дефиле Мугоджар по англоязычной статье произошло в так называемом Бергочурском перевале Мугоджар. Казачьи части (по англоязычной статье) в той местности в апреле 1771 года по российским источникам выявить не удалось, но имеется донесение Нурали о бое в Мугоджарах. Чтобы там не было, калмыки успешно прошли через Мугоджары, задержать в дефиле их не удалось.
Отряд Траубенберга изменил направление движения с верховий Ори на Иргиз. 18 апреля Рычков упоминает о посылке разведки из казаков и башкир в степи [9; стр.14]. 19 апреля дошли до реки Иргиз и 20 апреля переправились на восточный берег [9; стр.15-16]. 22 апреля прибыл посланец от Нурали-хана с известием, что калмыки перешли через Иргиз и двигаются к Тургаю. Отряд Траубенберга стал двигатся от Иргиза на восток [9; стр.17-18].
23 апреля прибыл казахский отряд тархана Кудай Бергена. Рычков отдельно отметил, что башкиры в отряде Траубенберга радушно встретили казахов [9; стр.20]. 28 апреля прибыл посыльный от Могутова с известием, что его отряд приближается к Иргизу [9; стр.42]. 2 мая отряд Траубенберга дошел до реки Улькаяк и переправился через нее неподалеку от ханского кладбища [9; стр.46]. 3 мая войско дошло до урочища Сары-Копа [9; стр.49]. 5 мая дошли до реки Кара-Тургай [9; стр.56]. Сопоставив предположительный маршрут движения калмыков, от Бергочура через средний или нижний Иргиз к среднему Тургаю, и маршрут Траубенберга от верхнего Иргиза к верхнему Тургаю через Улькаяк и Сары-Копу, можно заметить, что вследствие разных причин калмыки и российский отряд двигались параллельно друг другу.
11 мая Траубенберг и Нурали дошли до р.Терсаккан [9; стр.73]. 13 мая, вероятно вечером, было решено прекратить преследование [9; стр.76-77]. 16 мая отряд Траубенберга, дождавшись обоза, пошел на север [9; стр.78]. Вследствие противоречивых данных разведки, офицеры российских войск решили, что калмыки уже были восточнее. В тоже время Убачи и Зебек, дав калмыкам отдых на берегах среднего Тургая (по англоязычной статье), ввели в заблуждение Траубенберга и Нурали, думавших, что калмыки идут быстрее, чем они шли в действительности.
Находясь у Терсаккана, Нурали-хан наконец-то получил верные данные о нахождении калмыков (по мнению автора), но довериться им Траубенберг, учитывая предыдущие ошибки разведки, не мог. 29 мая Рычков, находясь в составе передовой команды, высланной на лучших лошадях в Усть-Уйскую крепость с целью заблаговременной заготовки провианта для главного отряда Траубенберга, отметил, что в ее составе были драгуны и казаки, не упомянув башкир [9; стр.88]. С 1 по 12 июня 1771 года капитан Н.Рычков отметил, что здоровые люди из корпуса Траубенберга по указанию оренбургских начальников должны будут отправлены из Усть-Уйской крепости на Сибирскую линию под командой подполковника Рычкова с целью препятствовать движению калмыков к Алтайским горам [9; стр.96].
Материалы по участию башкир в походах 1771 года против калмыков есть также у ученого Барданеса. Он, как и капитан Рычков, путешествовал вместе с отрядами, посланными против калмыков. 23 апреля 1771 года ученый пишет, что прибыл к подполковнику Титову в Звериноголовскую крепость на Тоболе. Отряд Титова состоял из 2000 пограничных драгун, башкир, казаков и артиллеристов [8; стр.2]. 27 мая отряд Титова дошел до Алгинского сырта, где получил донесение от Траубенберга, что калмыки уже перешли Алгинский хребет, и приказ поворачивать обратно [8; стр.8]. 3 июля, отмечается в записках Барданеса, из Петропавловской крепости вышла бригада подполковника Рычкова в составе, подобной бригаде Титова [8; стр.13-14]. 6 августа эта бригада дошла до Ямышева озера у Иртыша, где и остановилась [8; стр.19].
Сражение войска казахов и башкир у озера Тенгиз (здесь имеется ввиду, очевидно, озеро Балхаш) с цинской армией, прикрывающей отход калмыков осенью 1771 года, не находит пока параллелей в источниках. Но подобные столкновения с пограничной цинской охраной не могут быть исключены в условиях преследования.
Исходя из персоналий собственно башкир, участников тех событий, следует отметить Юлая Азналина, старшину Шайтан-Кудейской волости Сибирской дороги, отца Салавата Юлаева. Сохранился протокол его показаний на следствии. «Был в походе для поимки калмык и продолжал над ними поиск год и три месяца, в точной его команде было башкирцов триста человек. А при успокоении калмыков был он с другими старшинами десятью человеками под командой башкирского старшины Кулея Балташева в походе ж в Польше, и при них башкирцов находилося до трех тысяч человек» [6; стр.303].
Относительно срока можно предположить, что имелся в виду год без трех месяцев (9 месяцев). То есть, примерно с февраля 1771 года – начала формирования команды, до октября 1771 года – возврата команды домой и нового сбора для похода в Польшу. Для примера состав команды (партии) Юлая Азналина перед выступлением в польский поход: «старшина один, есаулов 3, харунжих 3, сотников 3, квартирмистр 1, рядовых 313 человек» [3; стр.109].
Про исход калмыков в 1771 году также писал известный башкирский историк и политический деятель Заки Валиди. В его работе есть ссылки на англоязычные источники. Приведем сведения из книги Валиди: «…Во главе дел стоял энергичный калмыцкий принц по имени Дорджи Зебек. Он выяснил, что по пути они будут непременно подвергнуты нападению кипчакского рода казахов и башкирских племен усерган и бурзян. Обратившись к руководителям русских гарнизонных войск Орска (прежний Оренбург), он просил оградить его от нападения башкир. Но от этого никаких результатов не было.
Движение переселенцев продолжалось восемь месяцев. Казахи и башкиры, грабя, в полном смысле разгромили их. Башкиры создали вооруженные конные войска числом около 10000. Китайско-Манчжурский император Джиенлунг возвращение западных калмыков в Джунгарию встретил хорошо, но из 169000 калмыков вернулось на старую родину лишь 70000 человек. Остальные погибли от сабель казахов и башкир, их скотина была отнята, женщины и дети захвачены в плен и проданы в Хорезме и Бухаре. Эти трагические события освещали из англичан Генри Говорот в «Монгольской истории» и Томас де Куинджи в «Восстании татар» [2; стр.167-168].
Далее Валиди ссылается на русского исследователя Игнатьева о 10 тысячах башкир, вышедших в поход против калмыков [2; стр.168]. Еще раз возвращаясь к 10 тысячам башкир у Валиди и в англоязычной статье, можно прий­ти к выводу, что в походе против калмыков участвовали не только башкирские формирования, непосредственно призванные царским правительством и приданные к регулярным частям или казакам, но и собранные башкирами по своей инициативе.
Сохранилось письмо Нурали-хана Рейнсдорпу, отправленное 12 мая 1771. «Со всем тем я ожидал их весьма долгое время, но соединявшийся с войском полковник в то время, когда мы к калмыкам приближались, и только в расстоянии на один день езды, будто провиант их весь изошел, и походу продолжать они не в силах, далее не поехал, представляя, что де губернатор выдал им провианта только на один месяц. И хотя де я обещал вслед оноя отправить, но не доставил. Следовательно, де и вина ему припишется, и так не поехав возвратился, а выбегающие сюда из толпы калмыки, как и киргиз-кайсаки сказывают, что находящиеся в той толпе черные калмыки плачут и ждут неволею, и есть ль где они услышали о приближении российского войска, то б, бежав, к нему пристали. А когда российского войска не будет, в рассуждения возвращения, боятся они киргиз-кайсак.
По причине чего я оному полковнику предъявлял и требовал, есть ли у нево лошади худы, то б, он выбрав их лучших тысячу или 500 человек, ко мне з двумя или тремя пушками придал, чтобы лутче было мне, подъехав к калмыкам и произведя с тех пушек пальбу знаком, что российское войско пришло, калмык разбить, перенимая на себя довольствие тех людей и лошадей, как равно и сохранение артиллерии» [7; стр.210].
В письме есть важная деталь, что снабжение войск Нурали-хан готов был взять на себя. Вероятно, для башкир, действовавших вместе с казахами, были такие же условия.
Оценивая характер событий 1771 года с военно-исторической точки зрения, нужно отметить их широчайший размах, от Волги до Иртыша, участие формирований калмыков, казахов, российской регулярной армии, казаков, башкир, армии Цинской империи. Башкирские формирования сыграли в некоторых моментах этих событий значительную роль, например, в битве на Тургае, согласно данным англоязычной статьи 1842 года.
P.S. Уже в процессе оформления публикации по англоязычной статье 1842 года, автором была обнаружена более ранняя статья на английском языке 1837 года. В ней та же основа, как и в нью-йоркской газете 1842 года, с интересными деталями, но явно неправильным маршрутом движения Траубенберга и литературными добавлениями. Эта статья не является первоисточником, поскольку есть ссылка на другой англоязычный журнал Blackwood’s Edinburgh Magazine [10, стр.339]. Две важные детали в этой статье: что сражение в Мугоджарах в дефиле было в местности Ouchim (Учим или Ужим) [10, стр.343] и окончание перехода калмык в Цинскую империю датируется 8 сентября 1771 года [10, стр.346].

Литература

1. The New World, v. IV, no. 25, Whole Number 107, Saturday, June 18. – New York, 1842.
2. Ахметзаки Валиди Тоган. История башкир. – Уфа, 2010.
3. Башкирское войско в Польском походе (1771–1773). Сборник доку­ментов. / Сост.: И.М.Гвоздикова, Б.А.Азнабаев, К.А.Мухамедьярова. – Уфа, 2009.
4. Гвоздикова И.М. Башкортостан накануне и в годы Крестьянской войны под предводительством Е.И.Пугачева. – Уфа, 1998.
5. Колесник В.И. Последнее вели­кое кочевье: Переход калмыков из Центральной Азии в Восточную Европу и обратно в XVII и XVIII веках. – М., 2003.
6. Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии (1771– 1773). Сборник документов. / Сост.: Р.В.Овчинников, И.М.Гвоздикова, А.П.Николаенко. – Уфа, 2009.

7. Кундакбаева Ж.Б. «Из твердого моего Ее Императорскому Величеству усердия Вам доношу». Письма казах­ского хана Нурали оренбургскому гу­бернатору И.А.Рейнсдорпу во время откочевки калмыков в Джунгарию. 1770–1771 гг. // Исторический архив. – 2009. – №1.
8. Полное собрание ученых путе­шествий по России, издаваемое Им­ператорскою Академией Наук, по пред­ложению ее президента. Том седьмой, заключающий в себе дополнительные статьи к Запискам Путешествия Ака­демика Фалька. – СПб., 1825.
9. Рычков Н. Дневные записки путе­шествия в Киргиз-Кайсацкую степь в 1771 г. – СПб., 1772.
10. Waldie’s Select Circulating Library / Adam Waldie. – New York, 1837.