О коллекции башкирского народного декоративно-прикладного искусства в Художественном музее имени М.В.Нестерова

В самые первые годы после революции, отмеченные духовным подъёмом, заметно усилился научный интерес к народному творчеству, к художественной культуре национальных окраин советской России. Начинается формирование ин­тереса к научному осмыслению местных художественных традиций и в Башкирии. Впервые этнографический взгляд на предметы материальной культуры этноса стал обогащаться взглядом художественно-эстетическим и научно-обоснованным подходом к анализу их особенностей. К изделиям народного творчества стало вырабатываться отношение как к самоценным, к самостоятельным художествен­ным произведениям искусства, в которых отразилась душа, характер народа, его талант [14].

История формирования народной коллекции в художественном музее связа­на с 1920-ми годами — с первыми музейными экспедициями в центральные и восточные районы Башкирии, главными целями которых было изучение жизни и быта башкир и приобретение у коренно­го населения уникальных произведений народного искусства. Экспедиции раз­ных лет возглавляли сотрудники музея, среди них — известные художники: Ю.Ю.Блюменталь, К.С.Девлеткильдеев, А.Э.Тюлькин, В.С.Сыромятников, М.Елгаштина, А.В.Храмов, искусствове­ды В.М.Сорокина и А.Г.Янбухтина.

Следует отметить, что ввиду отсут­ствия в те годы в Уфе искусствоведче­ских кадров, специалистов музейного профиля, специфику музейной работы осваивали художники, получившие профессиональное художественное образование в учебных заведениях Пе­тербурга, Москвы, Казани. Художники Ю.Блюменталь, К.Девлеткильдеев, А.Тюлькин, В. Сыромятников, М.Елгаштина стали первыми научными сотрудниками музея [3].

Юлий Блюменталь (1870—1944), занимая должность директора Уфимско­го художественного музея с декабря 1926 по май 1935 года, организовал в музее отдел башкирского декоративно-прикладного искусства.

В 1928 году по инициативе Ю.Ю.Блюменталя и под его руководством была совершена первая экспедиция по собиранию башкирского народного искусства в горно-лесном Тамьян-Катайском кантоне Башкирии. Вторая экспедиция была отправлена в Аргаяшский кантон (1929 г.). Следующие: третья (1933 г.), четвёр­тая (1934 г.) и пятая (1935 г.) работали в Бурзянском районе. В этих экспедициях для музея были приобретены первые экспонаты, многие из которых являются уникальными и в настоящее время составляют золотой фонд коллекции.

В журналах «Советское краеведение» и «Искусство» была опубликована статья художника В.С.Сыромятникова «Башкирское народное искусство», написанная на материале, собранном сотрудниками художественного музея во время экспедиций 1928—35 годов. Как отмечает автор, в результате этих поездок был собран весьма интересный и разнообразный материал, характеризующий башкир, как народ с очень интересной и ценной художественной культурой [12, 13].

Деятельность Василия Степановича Сыромятникова (1885—1979), стояв­шего у истоков изобразительного искусства Башкирии и в 1920—1946 годах на­учного сотрудника Уфимского художественного музея, была наиболее активной на начальном этапе формирования музейной коллекции. Наряду с художественным творчеством, он в течение всей жизни сохранял большой интерес к декоративно- прикладному искусству башкирского народа.

Вот как начинает повествование о художнике в своей статье «Скромный талант: о творчестве художника В.С.Сыромятникова» Э.П.Фенина: «…Мне в начале своей работы в Уфе доводилось встречаться с Василием Степановичем. Интеллигентный человек, художник, неравнодушный к печатному слову, созда­тель альбома зарисовок народного творчества башкир — вот первые сведения. И только по прошествии какого-то времени он рассказывал о себе понемножку, вскользь…» [15].

Сыромятников родился в 1885 году в башкирской деревне Зильдярево Белебеевского района бывшей Уфимской губернии. С детства был знаком с жизнью, бытом и прикладным искусством башкирского народа. В 1906 году он поступает в Казанское художественное училище, и большой удачей было то, что там его учителями стали очень сильные мастера и требовательные педагоги — П.П.Беньков и Ю.С.Евстафьев. Именно Павел Петрович Беньков привил своему ученику Василию любовь к народному творчеству, что в дальнейшем проявилось в его работе не только как живописца, но и очень серьезного ис­следователя народного искусства.

Окончив обучение в Казанской художественной школе, Василий Сыромят­ников некоторое время жил в г.Сызрани и работал учителем в гимназии. Там же он прослушал курсы по библиотековедению. Переехав затем в Уфу, с 1926 года работает в Художественном музее, в силу нехватки кадров он совмещает несколь­ко должностей: библиотекаря, научного работника и заместителя директора.

В Художественном музее В.С.Сыромятников в 1926—1937 годах ведет большую работу по собиранию экспонатов башкирского прикладного искус­ства. Как художник и работник музея, он был одним из первых, кто предпринял экспедиции по районам республики для изучения и собирания материала баш­кирского прикладного искусства. Из экспедиций художник привозил альбомы с зарисовками предметов быта из реальной жизни народа. Каждая зарисовка в альбоме фактически является документом. Василий Степанович старался не только зарисовать экспонат, но и научно классифицировать и, по возможности, приобрести его для художественного музея.

19 сентября 1939 года Совет народных комиссаров БАССР в постановлении «О мероприятиях по развитию искусства в Башкирии» от 19 сентября 1939 г. обязал Башкирский государственный художественный музей подготовить к из­данию альбом башкирского народного творчества.

В настоящее время в фондах музея хранится папка рисунков, акварелей, гуашей (всего 93 листа), выполненных В.С.Сыромятниковым, на которых пред­ставлены различные экспонаты, привезенные из экспедиций, классифицирован­ные по видам народного художественного творчества: резная деревянная утварь, наличники, вышивка и ткачество, орнаментированная обувь (сарыки). Рисунки прекрасно аннотированы, на них художник приводит подробную информацию о его авторе [16]. Предположительно, альбом был подготовлен сотрудниками художественного музея к изданию в соответствии с упомянутым постановлением, однако война помешала реализации этого проекта.

В последующие годы коллекция продолжала пополняться экспонатами от частных лиц и повторных экспедиций научных сотрудников музея, в том числе Альмиры Гайнулловны Янбухтиной и Валентины Мефодьевны Сорокиной.

А.Г.Янбухтина, работая в музее с 1966 года научным сотрудником, изучала коллекцию народного искусства в собрании музея и выезжала в отдаленные районы Башкирии. Ею изданные труды полезны для интересующихся историей развития художественной культуры не только башкир, но и других тюркских народов России.

В 1983 году В.М.Сорокина, являясь уже на то время главным хранителем музея, проехала с сотрудниками по следам экспедиции 1928 года [11]. Во время этой поездки были собраны предметы быта и одежды башкир, которые попол­нили музейный фонд.

На сегодняшний день в «народной» коллекции музея хранятся около 700 экс­понатов и она находится на стадии изучения и классификации, готовится к изда­нию первый научный каталог башкирского народного декоративно-прикладного искусства в собрании БГХМ им. М.В.Нестерова.

Среди произведений можно выделить следующие группы: ткачество и вы­шивка (514 экспонатов); резьба по дереву (40); ювелирные украшения (26); оружие и конское снаряжение (2); музыкальные инструменты (2 экспоната); современные изделия производства республиканского предприятия художе­ственных промыслов «Агидель» (около 100 экспонатов).

Раздел ткачества и вышивки вобрал в себя самую большую и уникальную часть коллекции, в которой значительное место занимают хараусы (һарауыс), являющиеся в башкирском костюме традиционным женским налобным украше­нием (119 экспонатов, большинство из которых старинные). В художественном музее им. М.В.Нестерова хранится вторая по значимости, после Российского этнографического музея, коллекция этих предметов.

Слово «hарауыс» может быть переведено с древнебашкирского языка как «ритуальный предмет, обозначающий становление женщи­ной».

Хараус представляет собой повязку из хол­щовой ткани (длиной 25—40, шириной 8—16 см), по верхнему и ниж­нему краям обшитую по­лосками хлопчатобумаж­ной или холщовой ткани красного, реже коричне­вого цвета. Переднюю часть харауса украшали вышивкой, выполненной цветными шелковыми или шерстяными нитями. По­верх харауса надевали тастар или кашмау. Очень часто его преподносили в качестве подарка, свадебного или при рождении ребенка. Он был распростра­нён в Зауралье, в восточных (преимущественно горно-лесных), юго-восточных районах Башкортостана и встречался также в одежде марийцев, татар, удмуртов, чувашей и других [8].

На большинстве хараусов в коллекции музея есть надписи религиозного со­держания (вышитые или даже выполненные химическим карандашом), причем некоторые из них пока не расшифрованы.

Работа по расшифровке текстов на хараусах, написанных или вышитых разными видами письменности и каллиграфии, которые использовали древние башкиры, а также изучению истории их попадания на территорию Башкирии, выполняется в настоящее время автором совместно с этнографом-любителем Зиянбердиным И.Б. [6]. Например, установлено, что на некоторых хараусах в рисунке вышитого орнамента использованы: уйгурописьменный текст, имеющий транскрипцию: «Мин гиз киаши» и переводится как «Я еще девочка (старая дева)»; рунописьменный текст с транскрипцией «Гз» переводится «Девочка»; арабописьменный текст с транскрипцией «Кз аидди» имеет значение «Кыз утте\\ Девочка созрела».

В коллекции имеется повседневная одежда башкирской женщины и празднич­ная, отличающаяся особым богатством и роскошью отделки. Как мы знаем, башкирский женский костюм занимает важнейшее место в культуре народа и воплощает в себе его многовековую историю и сложившиеся традиции. Отличающийся особым богатством и роскошью отделки, многослойностью, он вобрал в себя всё разнообразие материалов (войлок, кожа, мех, сук­но, металл, самоцветы и пр.) и раз­нообразие приёмов их художественной обработки.

Хорошо известна пословица, что башкирскую женщину сначала можно было услышать, затем увидеть, потому что в её костюме было много «шумя­щих» металлических украшений: от­дельные детали и серебряные монетки прикреплялись подвижно — для уси­ления звукового эффекта.

Одной из характерных особенно­стей декоративного искусства башкир являлось использование в украшении костюма кораллов, бусин, цветного стекла и полудрагоценных камней в оправе, раковин, перламутровых пуговиц, серебряных кружков и монет. В основе этой традиции лежали древние представления людей, согласно которым, кораллам, сердолику, бирюзе, перламутру, как и раковинам-ужовкам, а также звону серебра, приписывалась особая очистительная, отгоняющая злых духов сила [Шитова, Кузеев, Бикбулатов].

Золото в украшениях башкир практически не использовалось. К тому же, в народе верили, что кораллы обеспечивают плодовитость и богатство, а сердолик способен защитить от злых чар, зависти и сглаза. Все эти редкостные по красоте самоцветы, как и раковины-каури, попадали на местные рынки с восточных базаров.

Основу женского костюма составляло платье (күлдәк) — с оборками, укра­шенное вышивкой, располагающейся широкой полосой и на нижней оборке платья, и на грудке, и на подоле передника. Орнаментальные мотивы, их раз­мещение были связаны с языческими представлениями башкир о защитных функциях одежды — её способности оберегать от злых духов и болезней.

Красоту и разнообразие башкирского женского костюма мы можем про­следить по достоверным и этнографически точным произведениям художников, созданным ими во время экспедиций 1928—35 годов.

«…Во время экспедиции 1928 года Девлеткильдеев создал лучшие свои рабо­ты, ставшие классикой башкирского изобразительного искусства…», — пишет В.М.Сорокина в альбоме, посвященном творчеству К.С.Девлеткильдеева [11]. Самое известное произведение К.С.Девлеткильдеева «Девочка-башкирка в голубом» (1928) было мастерски написано с натуры в деревне Усман-Гали. Юная башкирка позирует, сидя на деревянной скамье в своём доме, в красивом голубом платье башкирского покроя, украшенном красной тесьмой на поясе и вдоль оборки на подоле.

Образ молодой женщины в традиционной повседневной национальной одеж­де на фоне современного домашнего интерьера башкирской избы предстаёт перед нами на натурном портрете Ю.Ю.Блюменталя «Молодая башкирка», также созданном во время экспедиции 1928 года.

Картина В.С.Сыромятникова «Гости на женской половине», приобретённая музеем в 1936 году, является своего рода наглядным пособием для изучения деталей башкирской женской одежды. Здесь художник очень правдиво и доку­ментально изображает не только всю обстановку и интерьер башкирской избы, но и женские праздничные костюмы своих героинь. Хозяйка дома, являясь как бы символом достатка и благополучия, одета в праздничный головной убор кашмау и нагрудник сакал, которые являются самыми красивыми частями праздничного башкирского женского костюма.

Известны поэтические строки из народного предания «Асылыкуль», где упоминается кашмау:

Башкирский кашмау не имеет аналогов в костюме других народов: он состоит из чепца, сшитого из красной ткани, и наспинной ленты, предназначенной для полного прикрытия волос женщины. На макушке чепец имеет луновидное от­верстие, обшитое по кругу рядами кораллов и серебряных монет, и украшен от темени до переднего края коралловыми снизками. Налобная и височная части обрамляются монетками, у щёк и к груди спускаются длинные фигурные подве­ски сулпы с яшмой. Застёгивается кашмау ажурной пряжкой под подбородком. Наспинная лента представляет собой широкую длинную полосу, спускающуюся от затылка кашмау по спине и обильно декорированную цветными бусинами, би­сером, расположенными в виде определённых геометрических фигур (квадратов, ромбов, треугольников) с раковинками между ними или внутри их. Надевался кашмау поверх волос, лоб прикрывался вышитой шелками налобной повязкой — хараусом.

Кашмау из собрания Башкирского государственного художественного му­зея им. М.В.Нестерова приобретён в 1940 году у жительницы деревни Старо- Хусаиново Давлекановского района Айбаевой.