ВМЕСТЕ ПОБЕДИЛИ ФАШИЗМ

Спасибо вашим дедушкам за освобождение нашей страны!

Пани Милатова гордится своим прошлым и отвагой Гайдошиковых, внесших весомую лепту в победу над фашизмом, хотя в ее семье были и утраты, и разочарования. Юной разведчице было всего четырнадцать с половиной лет, когда она встала на защиту своего Отечества. О событиях тех лет Дана рассказала в двух сборниках мемуаров «Семья Гайдошиковых в годы войны» и «Воспоминания прошлых лет», увидевшие свет в типографии Нового Ичина. В них автор рассказывает о движении Сопротивления в Чехословакии в годы войны и борьбе чешских патриотов против нацизма, а также о том, как Гайдошиковы помогали подпольщикам и партизанам Яна Жижки. Цель этих книг в том, «чтобы молодое поколение ценило мир и не забывало историю партизанской войны против фашизма».
Чехи – педантичный народ, поэтому о дате нашей встречи договорились загодя. Когда настал долгожданный час поездки, и мы с супругом Владимиром сели в машину, раздался звонок. На том конце телефона услышали взволнованный голос пани Милатовой:
– Драһа (дорогая) Милушка, вы, действительно, приедете? Не передумайте, просим (пожалуйста). Очень жду вас!
– Все в порядке, – отвечаю я, не менее взволнованная, чем моя собеседница. – Обязательно будем, ждите!
В уютном чешском городке Новый Ичин Владимир быстро нашел дом, где проживает Дана. Нам даже звонить не пришлось, она сама вышла встречать гостей. Как водится у чехов, троекратно обнялись и поцеловались, а потом пошли на второй этаж (нижний у чехов называется «пшиземи», то есть не считается за первый). Перед нами предстала уютная, чистая квартира с интересны­ми картинами прошлого века, в шкафах – аккуратно разложенные награды моей героини, архивные снимки военного времени, родственников и детей.
Общительная пани Милатова познакомила с внучкой Павлиной, сыном и снохой, показала фотографии правнуков. А потом поставила чайник, предложив нам на выбор чай или кофе. Я, как истинная башкирка, попросила сделать черный чай с молоком. Дальше, слово за слово, наша беседа продолжилась в непринужденной обстановке. Тут как раз я ее и сфотографировала. Пока не увлеклись разговорами, она показала свои книги и подписала их: «Молодому поколению Башкортостана шлю сердечный привет от чешского народа и желаю мира. А на память о нашей встрече через Миляушу высылаю свою книгу. Спасибо вашим дедушкам за освобождение нашей страны!»
Затем Дана пригласила нас в гостиную, где на столе были разложены архивные материалы и множество снимков военного времени, дошедших до наших дней. При возможности она попросила вручить их сотрудникам музея Даяна Мурзина в Башкортостане, передать привет землякам командира и всем изданиям республики, которые печатают материалы о разведчиках и партизанах бригады Яна Жижки.
О чем же мы говорили с отважной разведчицей? Конечно же, о партизанской войне в Чехословакии 1944–1945 годов. Моя собеседница рассказала о своих близких и родственниках, воевавших в подполье против нацистов. О том, как Гайдошиковы целыми семьями вступали в тайную организацию «Защитники народа», и как ее двоюродный брат Йозеф Гайдошиков (Копанский) стал командиром одного из отрядов Яна Жижки, в составе которого воевало около сорока человек, в основном чехи и словаки.
Моя героиня поведала о борцах-подпольщиках, в числе которых были ее самые близкие люди – отец и мать Франтишек и Людмила Гайдошиковы, брат Отакар и другие, тайно помогавшие отрядам бригады оружием, медикаментами, одеждой, продуктами питания и т.п. Сама Дана сначала была связной отряда брата Йозефа Гайдошикова (Копанского), со временем, набравшись опыта, стала разведчицей Даяна Мурзина, хотя в лицо его никогда и не видела. Она не раз предупреждала Яна Жижку о запланированных немцами карательных операциях.
Несмотря на преклонные годы, Дана молода душой и с оптимизмом смотрит в будущее. Ее сердце полно любви к своей Родине и близким. Можно только восхищаться памятью моей героини: она детально описывает события 1938–1945 годов в Европе и Чехословакии, безошибочно называет имена и фамилии, подробности биографии многочисленных связистов, командиров отрядов, бойцов-подпольщиков и родственников, помогавших бригаде, хотя с того времени прошло уже 85 лет! Слушая ее, я тоже как будто проживала события тех лет. Вниманию читателей, ветеранов войны, молодого поколения Башкортостана решила предложить статью, написанную по следам долгой беседы с пани Даной Милатовой. В июне этого года ей исполнится 94 года.

Детские годы прошли на …кладбище

Родилась Дана 25 августа 1929 года в деревне Желеховице под Джевници в работящей, дружной семье Франтишка и Людмилы Гайдошиковых. Ее семья жила в отдельном доме в «веснице» (деревня) Галенковице у Напаедла. Родители девочки воспитывались в семьях, где ценились любовь к труду и забота о близких, где старшие были ответственны за младших.
Во время Первой мировой войны Гайдошиковы зарабатывали насущный хлеб тяжким крестьянским трудом. Но этого не хватало, поэтому 14-летний Франтишек вынужден был искать работу. Нашел он ее в Австрийском замке, куда его приняли садоводом. Здесь он научился тайнам этого ремесла и в 1923 году вернулся на родину.
Через год женился на девушке по имени Людмила, у них родились дочь Дана и сын Отакар. Семья обрабатывала землю, занималась садоводством, выращиванием овощей и фруктов, вокруг дома было много красивых цветов. Однако денег все равно не хватало, поэтому мать Даны устроилась рабочей завода «Батя», названным так в честь его создателя Томаша Бати. В те годы здесь шили женскую и мужскую одежду, завод славился производством модных костюмов и обуви.
Когда немцы оккупировали Чехословакию, на заводе вместо рабочей формы начали шить военное обмундирование для фронта. В 1932 году Томаш Батя пригласил Франтишка Гайдошикова садоводом для строящегося нового кладбища на окраине города Злина. Территория этой земли занимала тридцать гектаров, поэтому у отца хватало работы. И здесь была чудесная природа. Родители Даны тут же согласились с предложением и переселились на новое место жительства. Дане с Отакаром здесь тоже нравилось, их детство, по сути, прошло на этом кладбище, где они чувствовали себя как дома.
Чехи – европейские славяне, по вероисповеданию являются католиками. Поэтому места их последнего пристанища находятся прямо в центре деревни, поселка или города, дабы люди помнили об умерших родных и близких, ухаживали за их могилами. Прямо на кладбище можно купить свечи, живые и искусственные цветы, есть вода и специальные баки, куда можно выбросить мусор и высохшие цветы, везде стоят скамейки, чтобы было где присесть. Здесь круглый год чисто и красиво. Их кладбища по сей день напоминают открытый музей под небом.
…16 марта 1939 года фашисты оккупировали Чехословакию. В это время Дана училась в Злинской школе, носившей имя первого президента Чехословакии Т.Масарика. Девочка росла с сильным характером, отличалась смелостью и самостоятельностью в решении сложных житейских вопросов, имела отличную память. Она любила историю, отлично знала биографию своего президента и помнила все его обращения к народу, особенно вот это, адресованное молодому поколению, которое запомнила на всю жизнь: «Сколько языков ты знаешь – столько раз ты человек!»
В те годы во всех школах преподавали немецкий язык, Дана старательно учила его, а после уроков с большим желанием занималась в местном спортивном клубе «Сокол», организованном доктором Мирославом Тиршем. Являлась активным его членом, участвовала во всех местных спортивных соревнованиях: прекрасно стреляла, ориентировалась в горах и в лесу, умела пользоваться компасом. Кроме этого, занималась в католическом обществе «Орел». Отец гордился дочерью, частенько брал ее с собой ловить диких кроликов. Разводили они их и дома – Дана любила животных.
Общительная и позитивная девчушка имела много друзей. Одна из них, 12-летняя Ева Орнстейн, была ее подругой. Все было хорошо, пока не началась война, нарушившая планы миллионов людей всей страны, в том числе семьи Гайдошиковых, Орнстейнов, многочисленных их соседей и родственников.

Трагедии разворачивались на глазах людей

В тридцатые годы в Европе случился большой экономический кризис. В январе 1938 года на небе Чехословакии засияло северное сияние, не на шутку встревожившее людей. Верующие посчитали это плохим знамением. Так и случилось: вскоре президенты европейских государств Франции, Италии и Англии отдали Чехословакию на растерзание нацистской Германии во главе с Гитлером. Люди боялись выходить на улицу, никто не радовался наступившему новому дню. Все переживали: что же будет завтра? Ждать долго не пришлось: 16 марта 1939 года немцы оккупировали Чехословакию, после чего все изменилось.
Другим стало название страны, которая уже именовалась протекторатом, то есть неделимой и бесправной частью Германии под названием Богемия и Моравия. А в 1940 году на территории бывшего гарнизонного города Терезина, расположенного на берегу реки Огры, появился концентрационный лагерь под названием «Терезин». Вскоре нацисты начали отправлять сюда всех европейских, в том числе и чешских евреев, в общей сложности – более 140 тысяч людей этой национальности, в том числе 15 тысяч детей, погибли здесь. И еще 88 тысяч человек были сожжены и убиты в Освенциме и других лагерях смерти. Забегая вперед, отмечу: Терезин был освобожден советскими войсками 9 мая 1945 года.
Ева Орнстейн была девочкой еврейской национальности. Трагедия представителей этой нации, живших в Чехословакии, случилась прямо на глазах Даны. Девочки дружили, вместе занимались в «Соколе». Общались друг с другом и взрослые. Однако 17 марта 1939 года все контакты прекратились, так как евреям запретили учиться, работать в школах и вузах, заниматься и участвовать в спортивных и культурно-массовых мероприятиях. Это касалось всех, в том числе и отца Евы – Дисидора Орнстейн, работавшего зубным врачом. После указа нацистов глава семьи уступил свое рабочее место чистокровным «арийцам», а дочь Ева перестала ходить в школу. Без работы осталась и его жена.
Этот указ осложнял работу борцам подполья и многочисленным советским и чешским партизанским отрядам, появившимся в лесах Чехословакии. Невозможно было им помочь, так как в лекарнах (аптеках) и больницах в основном работали немцы. Теперь трудно стало найти не только лекарства для больных и раненых, тяжело было и с поставкой продуктов питания. Поэтому, когда евреев начали отправлять в концентрационные лагеря, отец Евы убил своих детей – пятилетнего сына Петра и двенадцатилетнюю Еву, с которой дружила Дана. А потом покончил свою жизнь самоубийством, спрыгнув с десятого этажа высотного дома.
– Произошедшее сильно встревожило меня и всех жителей Злина, – рассказывает пани Милатова, – никогда не забуду дни горя и печали, когда я каждый день видела плачущую, исхудавшую грустную мать подруги на нашем кладбище. Звали ее Камиллой. Но вскоре мы ее перестали видеть, а через несколько дней узнали о том, что ее отправили в концентрационный лагерь, откуда она уже не вернулась.

В «Защитниках народа» воевали патриоты подполья

С приходом гитлеровцев жизнь изменилась, но народ не согласился с новой оккупационной властью и насаждаемыми порядками. Появились первые антифашисткие организации, ширилось движение Сопротивления. Люди выходили на демонстрации, особенно их много было в Праге, Брне, Оломоуце и других городах Чехословакии. Немцам не могло понравиться такое отношение, в стране начались аресты.
Тысячи коммунистов и патриотов ушли в подполье. Одним из защитников народа стал отважный генерал Отакар Загалка, организовавший в 1939 году тайную организацию под названием «Obrana naroda» (в переводе на русский – «Защитники народа»). Защитники обеспечивали оружием партизанские отряды, держали связь с арестованными коммунистами. Отец пани Милатовой Франтишек Гайдошиков и все его пшибузни, то есть родственники, вступили в эту организацию.
14-летняя Дана, самый молодой член отряда, гордилась своим дядей Йозефом Гайдошиковым (Копанским), командиром одной из бригад Яна Жижки под руководством Даяна Мурзина. Членами подпольной организации стали также его двоюродный дядя Петр и его жена Франтишка Гайдошиковы. Гестаповцы были безжалостны к подпольщикам: после пыток в тюрьме их прямиком отправляли в концлагерь Маутхаузен, откуда никто уже живым не возвращался.
Отец пани Милатовой был знаком с разными известными людьми Злина и близлежащих городов и деревень края. Задания, которые он давал дочери, были сложными, но Дана старалась их выполнять на «отлично».
– В юности человек бывает смелым и мало чего боится, – рассказывает моя героиня, – я росла храброй девочкой с мальчишеским характером. Отец поручал мне самые ответственные задания, но при этом просил быть осторожной. Иногда он посылал меня к самому генералу Загалке. Однажды отправил с секретным письмом. Задание я выполнила: принесла ему ответ, в котором генерал дал задание: ставить подземные бункера на территории кладбища для хранения автоматов, винтовок, гранат и другого оружия, предназначенного для партизанских отрядов и подпольщиков.
Детское любопытство может быть опасным, но я никогда не позволяла себе прочитать шифровки текстов, адресованные отцу или другим людям, поскольку дорожила его доверием. Вначале он был уверен, что, кроме взрослых, о бункерах на территории кладбища никто не знает. Но мы с братом Отакаром уже все поняли, когда увидели работающих взрослых. Однако никому ничего не говорили. Молчали не потому, что запретил отец, понимали всю сложность ситуации.
В те годы в Злине напротив городской ратуши располагалась компания «Людмила», где продавалось оружие для охотников и лесников. Зачастил в этот магазин и мой отец Франтишек Гайдошиков. Но он был не один. Его группа состояла из четырех человек, которые при встрече делали вид, что друг друга совсем не знают. Иногда отец покупал все необходимое для партизан через знакомых охотников, поскольку пол­ностью доверял им.

Смерть генерала Загалки

Внимательная и осторожная Дана приносила отцу важную информацию, которую собирала везде – от знакомых и незнакомых на улице, в магазине, на главной площади Злина или в общественных местах. Отец хвалил дочь за смелость, за то, что она без подсказки умела вести себя так, как нужно.
– Если бы гестаповцы меня поймали, они бы сначала пытали, а потом отправили в Маутхаузен, – рассказывает пани Милатова, – я не знала ни одного человека, который оттуда вернулся бы живым.
В 1944 году в Чехословакии помимо бригады Яна Жижки воевали и другие партизанские отряды: «И.В.Сталин», «Доктор Мирослав Тирш», «Ян Гус», «Ян Козин», «Вольфрам», «Ермак», «Луч» и многие другие. Их появление окрыляло людей, давало им надежду на скорейшее освобождение страны от нацистов. В этих отрядах бок о бок воевали люди разных национальностей, в том числе чехи, словаки, русские, украинцы, белорусы, немцы, англичане, французы, башкиры, татары, чеченцы, калмыки, ненцы, дагестанцы, казахи, киргизы, евреи и др.
– Многие из них проходили партизанскую школу в Киеве. Например, как-то в чешской печати в 2004 году появилась статья о вашем земляке подполковнике Илье Даниэловиче Диброве, погибшем в боях против фашистов в Чехословакии, – продолжает пани Милатова, – люди долгие годы не знали, при каких обстоятельствах он погиб. Лишь спустя годы, благодаря его товарищу, воевавшему во 2-й партизанской бригаде имени Яна Жижки Йозефу Бруновскому, ставшему после войны генералом, выяснилась его судьба. Об этом в своей статье «Дибров не был Диброва» написал Отакара Пауле. Обратите внимание на название статьи: партизаны и командиры отрядов в те страшные годы не носили настоящую фамилию, они брали себе чужие имена. И Дибров, и Мурзин с Ахмадуллиным учились в партизанской школе в Киеве. Чтобы сохранить свою жизнь, советские командиры носили другие фамилии – опасались предателей и агентов. Генерала Загалку выдали свои же. Кто именно это сделал, остается загадкой. Предполагают, что это было дело рук агентов из его окружения. После ареста генерала бросили в Брненскую тюрьму, где его допрашивали и пытали. Но он выстоял и никого не выдал. Расстреляли его 21 июня 1942 года.
Смерть генерала потрясла всех, в том числе и нашу юную героиню. Это было большой утратой для всех. К счастью, нацисты не взяли его сына – Яромира Загалка.
– Этот умный, хороший человек всю жизнь бережно хранил память о своем отце, – рассказывает пани Милатова. – Выступая на митингах перед соотечественниками, он делится воспоминаниями не только об отце, но и о других отважных защитниках народа.
К сказанному хочу добавить, что выступления Яромира Загалки можно прочитать на чешском интернет-сайте «Память народа», где он призывает людей, особенно подрастающую молодежь, «помнить и не забывать, какой ценой завоеваны мир и свобода нашими отцами и дедушками». Там же имеются и выступления пани Милатовой, где она рассказывает о партизанах Яна Жижки и о верных «Защитниках народа», членами которой были ее родственники.
После смерти генерала Загалки отец Даны продолжал помогать «Защитникам народа». Как и прежде, доставлял им оружие, помогал переходить границу Словакии, так как она уже отделилась от Чехословакии. Ее отец верил связным и разведчикам, хотя присутствовал и определенный страх перед ними. Боялись и родственники, являющиеся членами этой организации, жизнь «под колпаком» заставляла их тревожиться каждый день. При этом никто из них не знал, что новое кладбище Злина находится под наблюдением гестаповских агентов.
– Немцы с автоматами пришли к нам 1 февраля 1943 года, чтобы взять отца, – рассказывает моя собеседница, – но его в это время не было дома. Тогда арестовали нашу бабушку, маму и еще четырнадцать человек, которые пришли по вопросам похорон родственников. Поскольку отца долго не было дома, им пришлось отпустить арестованных, кроме брата и мамы. Их увезли в Злинскую тюрьму. Допрашивали наших близких долго, обвиняя в связи с генералом Загалка, но у фашистов не хватало доказательств. А через день отец Даны выкупил их за 25 килограммов мяса и два куска масла. Семья была спасена!
В июле 1943 года отца судили уже за эту «взятку» и собирались бросить в тюрьму. Но он не сдался: пригласил нашего семейного врача, который поговорил с тюремной администрацией, чтобы ему разрешили заняться своим здоровьем. Отец прошел рентген и, получив лекарства на лечение, приехал домой.

Судьба парашютиста Ивана Колажика

Серьезные испытания военного времени не сломили дух Гайдошиковых, в том числе и Даны, которая росла и крепла духом. Став разведчицей в подростковом возрасте, она добывала ценную информацию и для командира Даяна Мурзина. Его она не знала в лицо, но никогда не спрашивала, как он выглядит – знала причину.
Дело в том, что после казни генерала Загалки территория кладбища проверялась чуть ли не каждый день. Гестаповцев Гайдошиковы страшно боялись, но виду не подавали. Очередная проверка была связана со смертью парашютиста антифашисткой группы «Оута Дистанце» Ивана Колажикова. Возможно, он был выслан для помощи организации «Защитники народа» или же к самому генералу Загалке. Никто не знал истинную причину. Чтобы не попасть в руки гестапо, Колажик 1 апреля 1942 года застрелился. В эту же ночь гестаповцы тайно похоронили его на кладбище, в том районе, где жила семья Милатовой.
А на второй день связные сообщили о случившемся родителями парашютиста. Однако отец Колажика не поверил в случившееся, чтобы опознать сына, решил ночью выкопать похороненное тело. Но гестаповцы не дремали. После проверки кладбища под утро пришли к Гайдошиковым.
– Это было 7 апреля 1945 года. Отца арестовали и посадили в одиночную камеру, – продолжает пани Милатова. Я решила помочь ему, пошла в тюрьму. К счастью, мне, как члену семьи, разрешили встретиться с ним, но дали очень мало времени. Он постарался успеть подготовить «мотаки» – так назывались тайные шифровки, адресованные товарищам подполья.
Франтишек Гайдошиков через дочку передавал их членам «Защитников народа», чтобы не арестовали остальных. Юная разведчица передала их сотням членов подполья, постепенно научилась читать секретные шифровки, ориентироваться на местности, куда бы ни ходила. Но никогда их не открывала и не читала, ее задачей было донести их до нужного адресата. Лишь через много лет после войны она узнала, что эти сведения были очень ценными и спасли жизнь многим подпольщикам. Иногда самой Дане казалось, что вот-вот придут и за ней. Конец в этом случае был известен – расстрел.
Как рассказывали подпольщики, из-за одного из них по фамилии Дворжак погиб первый командир бригады Яна Жижки – Ян Ушияк, убитый выстрелом в спину во время схватки с немецкими карателями. Сотни людей сдал в гестапо власовец по прозвищу «Курский соловей», опасным агентом являлся пока еще не пойманный «Большой Франт», прошедший подготовку в Пражском гестапо. Франта носил и другие тайные имена – «Шмид», «Шмид-105», благодаря которым хотел войти в доверие партизанам и проникнуть в штаб бригады Даяна Мурзина.
– К счастью, Шмида удалось разоблачить, пока тот не успел выполнить план гестапо, – продолжает Дана, – он знал уже данные о штабе бригады и попытался найти самого Мурзина и с этой целью бродил по всему Валашскому Мезижици. Как рассказывали товарищи, очень просился в партизаны, но его отвергли. Известно, что после этого начались повальные аресты. Так, 7 марта 1945 года гестаповцы арестовали дядю Даны – Петра, которого тут же бросили в тюрьму. А затем и его жену Франтишку, она в то время была на пятом месяце беременности. Проверяли весь их дом. Но Франтишка была умной женщиной, она тут же поняла в чем дело и послала четырехлетнего сына к соседям. К счастью, те спрятали ребенка и, он остался жив. В противном случае убили бы или же использовали во время пыток родителей. Когда гестаповцы опечатали их дом, Петра и Франтишку водили по всему Валашскому Мезижичи, чтобы супруги показали партизанские места. Ни Петр, ни его жена Франтишка никого не выдали. Как стало известно позже, в тюрьме их зверски пытали, а потом бросили в Маутхаузен, где они и погибли. Это было 10 апреля 1945 года.
– Жаль, что наши дорогие не дожили до победы, – вздыхает пани Милатова, – мы так верили, что они живы и вернутся… Лишь после войны узнали, что Петр с Франтишкой попали в последнюю группу сож­женных в Маутхаузене. Их было 210 человек, а Маутхаузен освободили американцы.
Отец моей героини уцелел. Как она считает, помог ему Всевышний. А дело было так: когда немцы проверяли камеры и сортировали арестованных, в первую очередь обращали внимание на их здоровье. Обычно гестаповцы ходили вместе с тюремным врачом. Если тот говорил «оставить», значит, арестованный мог надеяться на то, что он пока еще в числе живых; если держится на ногах – остается для выполнения грязных работ. А если звучало слово «капут», остается лежать мертвым в грязной камере.
– Мой отец во время этой проверки лежал полумертвым в грязной соломе, так как не мог держаться на ногах. Был очень слабым и не подавал признаков жизни, еле-еле дышал, но был живой. Как стало известно потом, его долго допрашивали, но он выдержал все мучения и никого не выдал. Вот таким он был человеком – образцом отваги, честности, выдержки и человечности, – рассказывает Дана. Вскоре и ее родной брат Отакар Гайдошиков ушел к партизанам. А потом гестаповцы пришли за матерью Даны. Это было 13 марта 1945 года. Аккурат в этот день партизаны обезоружили в Кудлове мадьярских солдат, у которых были сложности с дисциплиной. Мадьяры выложили перед ними 150 автоматов, три винтовки и 20 пистолетов. Они понимали, что война проиграна, поэтому не сопротивлялись.
– Я была в пижаме, а мама в ночной рубашке, – рассказывает об этом случае пани Милатова, – немцы начали выбрасывать все наше вещи и белье из шкафов и комодов, но ничего не нашли. Думаю, что искали оружие. Во время обыска мама держала отцовский «хубертус», так называется у чехов длинное пальто из прочного грубого материала, сейчас такие уже не шьют. Внутри него была спрятана новая винтовка, а в карманах лежали пистолеты. Что делать? Мама осторожно надела на себя «хубертус», полностью прикрывшее ее хрупкое тело, и начала от волнения стучать зубами.
– Что это с тобой? – заинтересовались немцы. – Почему такая реакция?
Женщина ответила, что нервничает, потому что сильно хочет в «заход», то есть в туалет. Гестаповцы дали разрешение, но в сопровождении одного солдата. К счастью, все обошлось благополучно. Когда мама Даны оказалась в туалете, она осторожно переместила все оружие через окно на улицу, где росла высокая крапива. Так они были спасены, в противном случае их увезли бы в гестапо. Правда, после этого маму долго допрашивали, но она твердо стояла на своем, говоря, что не видела своего мужа после его ареста в 1943 году.

Гайдошиковы воевали всей семьей

– Я горда за свою семью и многочисленных родственников, воевавших за мир и свободу. Особенно активно боролись они в подпольной организации «Защита народа», где были и женщины. У каждого из них своя судьба и биография, о всех их не расскажешь, но я хочу поведать о некоторых из них, – продолжает пани Милатова. – Попутно скажу, что по вероисповеданию католиков у нас новорожденным даются имена родителей: отцовское – сыну, материнское – дочери. По этой причине среди патриотов Гайдошиковых вы прочитаете много одинаковых парных имен типа Франтишек-Франтишка, Петр-Петра и другие.
Начнем с самого известного из Гайдошиковых – с командира Злинского отряда бригады Яна Жижки Йозефа Гайдошикова (Копанского), основными помощниками которого были семья и родственники. Родился Йозеф Гайдошиков 2 августа 1902 года. Как уже упоминалось, чтобы сохранить свою жизнь, он тоже носил «пшездивку», то есть тайную фамилию и был постоянно на связи с Даяном Мурзиным. Пришел он в бригаду уже опытным партизаном, за плечами которого были участие в Первой мировой войне и служба в Чехословацкой армии. Когда немцы оккупировали Чехословакию, бежал в Словакию, но был пойман и брошен в Брненскую тюрьму, где выполнял грязную, тяжелую работу. К счастью, в июле 1944-го ему удалось снова бежать. На этот раз оказался в Словакии, где нашел много советских офицеров, желающих воевать в партизанских отрядах. Так, осенью 1944 года где-то около Мартиньяка они присоединились к партизанам Яна Жижки, а в Рожнове под Радгоштем встретили комиссара бригады Ивана Степанова. А дальше уже познакомились с начальником штаба Петрем Будько. По рассказам пани Милатовой, комиссар и начальник штаба приняли их спокойно, это были люди с добрым сердцем.
В первое время в отряде Яна Жижки Йозеф Гайдошиков (Копанский) помогал советским офицерам ориентироваться в лесах и горах, знакомил с нужными людьми, которые могли помочь партизанам продуктами питания, оружием и медицинской помощью. А через некоторое время организовал отдельную группу под названием «За родину» и стал его командиром. Сначала в отряде было 23 партизана, еще 15 человек являлись помощниками отряда, всего 38 человек. И все же, кто же были эти помощники? Конечно же, подпольщики и чешские патриоты, в числе которых практически все родственники пани Милатовой: Петр Гайдошиков и его подруга Карла Збожилова, которая после войны стала его женой; другой дядя по имени Петр с женой Франтишкой, работавшие до войны на заводе «Батя», они жили в лесном районе Злина, что облегчало им встречу с разведчиками бригады. Супруги помогали партизанам ремонтировать и добывать оружие, пули, еду и лекарства, показывали партизанам дорогу. Однако их тоже предали. 7 марта 1945 года супруги были арестованы и доставлены в Брненское гестапо. Здесь их допрашивали и пытали, а потом бросили в Маутхаузен, где они и погибли.
Членом Злинского отряда бригады была и мать пани Милатовой – Людмила Гайдошикова, помогавшая супругу прятать оружие. Когда его арестовали, она в день по несколько раз ходила в тюрьму, где, рискуя жизнью, стояла у тюремного окна, чтоб передать мужу сигареты, еду, бумагу с ручкой и другие небольшие вещички. В этих предметах она прятала тайные «мотаки», шифровки от товарищей подполья. Такие же «мотаки» она передавала и остальным патриотам, арестованным фашистами – всего их было более ста! Лишь после войны мать пани Милатовой узнала, что благодаря ее усилиям, спаслись сотни семей, в числе которых были Редровы, Шпанигеловы, Гайслеровы, Виораловы и другие. После войны они все сдружились.
– Мы, дети военных лет, рано повзрослели. Ценили мир и дружбу, уважали труд. Несмотря на годы, хорошо понимали, к чему может привести фашизм, знали, чем занимались наши родители, – делится пани Милатова. – Я же работала с людьми, знакомыми мне и совершенно незнакомыми, которые сидели в Брненской и Злинской тюрьмах. Но все они стали для меня родными, ведь они боролись за мирную жизнь и свободу. Моей задачей было передать необходимую информацию товарищам по борьбе в тюрьмах и командирам партизанских отрядов. Лишь через много лет я узнала о том, что она помогла сохранить жизнь многим членам Злинского партизанского отряда Яна Жижки.
И в послевоенные годы мы жили дружно, делились последним куском хлеба и бережно относились друг к другу. Тесно общались, помогали друг другу, вместе отмечали праздники. И люди, спасенные мною и моей матерью, никогда не забывали нас.
Самой старшей связной партизанского отряда была Франтишка Гайдошикова, 1878 года рождения, которая жила в деревне Кудловске Угерске Градишского окреса (района). Когда немцы поняли, что война проиграна, начали страшно мстить местным за малейшие подозрения. Так, 7 марта 1945 года они арестовали ее сына Петра и сноху, которых отправили в тюрьму. В это время Франтишка Гайдошикова заботилась о внуке Петре, а когда родители погибли, заменила их, помогла получить высшее образование и найти свое место в жизни. После окончания школы Петр Гайдошиков окончил военный университет и создал семью, заботился о бабушке.
Членом Злинского партизанского отряда бригады был и родной брат пани Милатовой Отакар Гайдошиков, 1925 года рождения. В мирное время он мечтал стать архитектором, но война внесла в его планы свои коррективы. Гестаповцы забрали Отакара 1 февраля 1943 года, но в конце года из-за нехватки доказательств его выпустили. Отакар тут же ушел к партизанам, где был командиром его дядя Йозеф Гайдошиков (Копанский).
Помогала отрядам бригады, в том числе партизанам группы «Иван» еще одна тетя Даны Мила­товой – Франтишка Габреликова, урожденная Гайдошикова, 1906 года рождения. Но была арестована. Ее обвинили в связи с русскими парашютистами группы «Богуш», в составе которой были и чехи со словаками. В феврале 1944 года они оказались на территории Галенковице, Кудловице и Жлутавы, но их выдал кто-то из местных. Тогда Франтишку Габреликову увезли в тюрьму города Угерске Градиште, случилось это 20 марта 1945 года. К счастью, Франтишка была перевезена в женскую тюрьму под названием «Гейл», где и осталась до завершения войны. Благодаря этому, она спаслась от участи оказаться в Маутхаузене.
В скромном доме, построенном для рабочих завода «Батя», жила еще одна тетя пани Милатовой – Марие Горнячкова, урожденная Гайдошикова, 1908 года рождения. Когда началась война, она вышла замуж за испанского коммуниста из интернациональной бригады. Через некоторое время Марие примкнула к этой группе и вместе с партизанами действовала в районе Напаедла. Однако и тут нашлись предатели. Первым из этой группы арестовали Франтишку Шустала, ушедшего в партизаны с Франтишкем Гайдошиковым в группе «Иван», но выпущенным из-за недостатка доказательств. Хотя Шустала, как и все остальные члены группы, занимался подрывной деятельностью на мостах и железных дорогах, чтобы остановить немецкие поезда с оружиями, боеприпасами и дополнительной живой силой.
У Марие Горнячковой была подруга, югославка Марица Маетнерова, работавшая на кухне у немцев. Так, однажды, когда там было много немецкой молодежи «Гитлерюгенд», девушки незаметно оставили летаки (листовки), переданные Франтишком Гайдошиковым. В тексте летаков содержался призыв к немецкой молодежи переходить на сторону антифашистов, усилить движение Сопротивления и воевать в рядах Красной Армии. Такая серьезная операция была подготовлена в штабе Яна Жижки под руководством капитана Петра Будько, а листовки отпечатаны в передвижной типографии Яна Жижки. С декабря 1944-го по май 1945-го года все Гайдошиковы-мужчины, в том числе и брат Даны Отакар Гайдошиков, воевали в группах Будько и Йозефа Гайдошикова (Копанского), участвуя в серьезных операциях против немцев.
Еще одна отважная связная по имени Власта Самсонова-Кревулкова, 1910 года рождения, жила в Злине с матерью. Она была очень красивой девушкой, отлично знала немецкий язык и работала водителем троллейбуса. А пригласил ее к себе связным двоюродной брат Йозеф Гайдошиков (Копанский), так как Власта умела добывать нужную информацию благодаря знанию немецкого языка. Где бы ни была, она внимательно вслушивалась в речь оккупантов, а потом все передавала партизанам. После войны она вышла замуж за бывшего отважного партизана Павла Павловича Кревулко, с которым жили сначала в Злине, а потом уехали на его родину в Подкарпатье.
Власта и Павел Кревулко, оба 1921 года рождения. По словам пани Милатовой, супруг был добрый и работящий «хлап» (настоящий мужчиной), а по национальности – подкарпатский русын. Когда в 1938 году с помощью Гитлера Венгрия оккупировала Подкарпатье, Кревулко уехал в СССР, где получил гражданство, поступил учиться в техникум и получил образование лесника. Павел очень любил природу. После окончания техникума работал в лесном хозяйстве Пермской области. А когда мы породнились, через него узнали о том, как живут советские люди, кто такие башкиры, какая там прекрасная природа.
В 1940 году Кревулко призвали служить в ряды Красной Армии. Он записался в школу парашютистов. В 1942 году, после ее окончания, был послан в город Умань, где воевала партизанская бригада славного С.А.Ковпака. После этого его ждало второе, более серьезное задание: он должен был десантироваться в Ясло, в районе польского города Бржезко, который находится в области Кросно. Польское задание он выполнил осенью 1943 года. Последнее задание Кревулко – высадиться в Чехословакии, чтобы организовать помощь партизанам бригады Яна Жижки. Все три задачи, поставленные Центром, он выполнил блестяще, а главное, остался жив.
После войны жена Власта родила ему троих детей, и в целом семья была счастлива. Но, как говорят, счастье и горе ходят рядом. В Донецке жила старенькая мать Кревулко, которая позвала сына со снохой переехать к ней. Так, в 1953 году семья уехала на новое место жительства, а через год, в марте 1954-го, Власта трагически ушла из жизни.
– Таким образом, членами Злинского отряда Яна Жижки были все родственники Гайдошиковых, включая двоюродных братьев и их жен. В 1944 году все они были уже опытными патриотами-подпольщиками, находились в постоянной связи с бригадой Яна Жижки, командиром которого был ваш земляк Даян Мурзин, – рассказывает пани Милатова. – В послевоенные годы семья Кревулко постоянно общалась с родственниками, оставшимися в Чехословакии.
С грустью вспоминает сегодня пани Милатова о том, как они были желанными гостями в Донбассе, где сейчас, к сожалению, идет война.
– Мы купались с детьми в Азовском море, – рассказывает пани Милатова, – это было в 1980-м. В Москве шла Олимпиада. Все мы были счастливы и радовались, был покой. Как жаль, что мир изменился.

Пусть живет русско-чешская дружба!

Город Злин освободили партизаны бригады Яна Жижки вместе с дивизией генерал-майора Уманского, которые ударили по городу 30 апреля 1945 года. В то время в городе стояли горные части СС, переброшенные из Югославии. Город полностью очистили от врагов 1 мая 1945 года. Народ ликовал, царила всеобщая радость!
– Все мои земляки, воевавшие в подполье, и те, кто сражался в отрядах бригады Яна Жижки с оружием в руках, принесли огромные жертвы во имя освобождения Чехословакии от нацизма, – говорит пани Милатова. – Огромная городская площадь была наполнена людьми, а на трибуне стояли коммунисты и командиры партизанских отрядов. На трибуне находился и ваш земляк – Даян Баянович Мурзин, который приветствовал собравшихся словами: «Да здравствует советско-чешская дружба!» Если бы вы видели, как люди плакали от радости, обнимались, целовались, поздравляли друг друга.
При освобождении Чехословакии погибли 175 тысяч советских солдат, значит, столько семей остались без мужей, отцов или сыновей, столько семей вырастили оставшихся без отца детей-сирот.
В 1948 году в Праге был убит майор Шром, и после этого начались повальные аресты бывших партизан бригады.
– В шесть утра к нам пришли полицейские и увели отца и брата Отакара. Их бросили в тюрьму. Вышли они оттуда совершенно больными людьми. Наша семья после освобождения Чехословакии Красной Армией попала сначала в «черный список», а в 1948 году – в «сталинскую чистку», – с грустью рассказывает пани Милатова. – Арестовали и дядю Петра с женой Франтишкой вместе с маленькой дочкой, всех их поместили в тюрьму. К сожалению, в такой ситуации им не помогли ни их награды, ни медаль «За храбрость», врученная Словацкой Народной Республикой. Дядя Петр вышел из тюрьмы больным и сломленным, поэтому жил тяжело и ничем уже не интересовался. Умер от инфаркта в 1968 году, когда советские танки пришли в Прагу...
Вышли наши близкие из тюрьмы живыми, но с подорванным здоровьем. Политические репрессии и тюрьма окончательно ослабили физическое и моральное состояние и моего брата Отакара, он умер от туберкулеза. Видя такое несправедливое отношение к моим близким, в 1950 году в знак протеста я отказалась от партбилета Коммунистической партии Чехословакии и на следующие десятилетия стала «неблагонадежным человеком».
После этого семья Гайдошиковых осталась в тени, а пани Милатову считали «человеком, вышедшим из доверия», хотя в годы войны она рисковала собой и помогала партизанам бригады Яна Жижки. По ее рассказам, это были самые трудные годы ее жизни. Но Дана не сломалась, не утратила веру в добро и человечность. Как рассказывает моя героиня, «все люди планеты, это большая семья одной матки (матери), где должен быть мир и порядок, согласие и уважение друг к другу».
В конце нашей беседы разведчица пани Милатова от всего сердца пожелала жителям Башкортостана здоровья, успехов в работе, мира и благополучия. И, конечно же, от имени оставшихся в живых партизан Исторической группы 1-й партизанской бригады имени Яна Жижки передала огромный привет всей республике.