ИЗ ПРОПАВШИХ – В ПАВШИЕ

– Месяц назад, 13 апреля, российское поисковое движение отметило свой первый юбилей. Десять лет назад представители 71 региона страны в Калуге, где тогда проходила Всероссийская «Вахта памяти», проголосовали за систематизацию этой важной работы в масштабах страны. Наверняка в истории создания поискового движения в Башкортостане были какие-то свои особенности? С чего все начиналось у нас?

Не быть вам безымянными

– Мы были в числе инициаторов создания Общероссийского общественного движения по увековечению памяти погибших при защите Отечества «Поисковое движение России». Тогда, в апреле 2013 года, вернувшись из Калуги, единогласно проголосовали за создание регионального отделения и в Республике Башкортостан.
Началом системной организованной работы поисковиков в нашей республике можно считать 2002 год, когда председатель гос­комитета по молодежной политике Башкортостана Камиля Давлетова, узнав из прессы о том, что я активно занимаюсь поисками без вести пропавшего деда, предложила взяться за организацию этой работы на уровне региона. В те годы в республике действовал только один поисковый отряд «Живи, Земля!» в Октябрьском. Ставилась задача – создать их в каждом городе и районе, подключив к этому движению школьников и студентов. Выясняя ситуацию на местах, узнали, что в Давлеканово школьники под руководством учителя истории Риммы Шафигуллиной собирают материал о Военном авиационном училище разведчиков, располагавшемся в годы войны в этом городе. Здесь и прошла наша первая подготовительная конференция.
Нам нужно было как-то заявить о себе, чтобы найти людей, заинтересованных в поисковой работе, поэтому я обратился в телекомпанию «ВИД». Сергей Кушнеров, продюсер Первого канала на то время, предложил в программе «Жди меня» организовать прямые включения из республики и регионов Российской Федерации. Новый телевизионный проект мы готовили вместе с уфимской телеведущей Натальей Бигловой. Это была огромная и кропотливая работа, но уже после первого эфира о поисковиках Башкортостана заговорила не только вся республика, но и страна.
Первая объединенная экспедиция башкирских поисковых отрядов «ВАУРовец» (Давлеканово), «Крылья Родины» (Уфа) прошла в апреле-мае 2003 года в Кировском районе Ленинградской области. В Старо-Русский район Новгородской области выехали команды «Живи, Земля!» (Октябрьский) и «За Родину!» (Салават). Участники – 29 человек, в основном это были школьники – нашли останки 41 красноармейца, имена четверых из них установили по медальонам.
Отдельно отмечу, что для многих коллег, как и лично для меня, поисковая работа связана, прежде всего, с семейной историей. Мой отец, Зиннур Бикбаев, поставил себе цель – найти место гибели своего отца, моего деда Ахметсафы Бикбаева. Потом к нему присоединился и я. Исследование привело к пониманию десятков тысяч людей, которые хотят знать судьбу своих родных, положивших на алтарь Победы самое дорогое, что у них было, – свою жизнь. Это и стало началом системной деятельности поискового движения в республике.
В нашей семье считается, что первым поисковиком страны можно считать писателя Сергея Смирнова. В 1954 году он взялся за масштабную исследовательскую работу: собрать по крупицам информацию о защитниках Брестской крепости, которая потом вылилась в одноименный бестселлер. Сергей приезжал в дом моего отца, в Уфу, на ул.Марата, дом 55, чтобы встретиться с одним из защитников Брестской крепости Ришатом Исмагиловым, родным братом моей бабушки. Будущий писатель подробно расспрашивал Ришат бабая о командирах и красноармейцах, давших отпор в июне 41-го фашистам, о последних минутах защитников крепости, судьбах оставшихся в живых.
Еще одно значимое имя в истории поискового движения в республике – Равиль Кашапов. В сентябре этого года исполнится 36 лет, как он в городе Октябрьский возглавил группу «Живи, Земля!», занимавшейся поиском и увековечением памяти погибших и пропавших без вести защитников Отечества в Великой Отечественной войне. Созданный им отряд является пионером этой деятельности в Башкирии. В этом ряду также стоят Елена Завьялова из Нефтекамска, Рафиль Загыртдинов, который ныне живет в Казани.
К первопроходцам общественного движения в стране можно отнести и Николая Орлова из Нижнего Новгорода. Он, вернувшись из эвакуации в родной город, в 1967 году создал первый поисковый отряд «Сокол». Это с их подачи известная в те годы бардовская песня стала гимном поисковиков:

А мы идем искать ровесников следы,
Тех самых, кто на четверть века старше нас.
Им больше не стареть, и песен им не петь,
И что на сердце, никому не высказать.
Последние слова наткнулись на свинец,
Да не над всеми обелиски высятся…
Нам в памяти хранить и чаще вспоминать.
Ровесники, не быть вам безымянными.

Начало поисковой деятельности на федеральном уровне связано с постановлением ЦК КПСС «Об усилении работы по увековечению памяти защитников Родины» от 29 октября 1987 года. В январе 1988 года инициативная группа энтузиастов под руководством участника Великой Отечественной войны, журналиста Юлия Иконникова обратилась в ЦК ВЛКСМ с предло­жением создать Всесоюзную организацию, чтобы систематизировать эту важную работу. Руководство страны поддержало поисковиков. И в марте 1988 года в Калуге прошел первый сбор с участием 106 руководителей отрядов со всех регионов.

В списке пропавших без вести – 127400

– Цифры и факты, характеризующие поисковое движение Башкортостана, из тех, что говорят сами за себя?

– За четыре года кровопролитных боев Великой Отечественной войны с июня 1941-го по май 1945-го, по данным редакции «Книги Памяти», 127 400 (сто двадцать семь тысяч четыреста) советских солдат и офицеров, призванных из Респуб­лики Башкортостан, считаются пропавшими без вести.
На сегодняшний день в нашем региональном отделении «Поисковое движение России в Республике Башкортостан» состоят 52 поисковых отряда и более пяти тысяч человек. Им удалось найти останки более трех тысяч военнослужащих. Ежегодно мы организуем от 15 до 20 экспедиций, в которых участвуют более трехсот молодых человек. За все годы эту работу через свое сердце пропустили более семи тысяч молодых и взрослых людей.
По солдатским медальонам, именным вещам и наградам наши поисковики установили имена более 250 человек, коллеги из других регионов – судьбу еще 200 наших земляков, трех экипажей самолетов и одного танка Т-34. По результатам архивной работы проследили боевой путь более десяти тысяч солдат и офицеров, ранее считавшихся пропавшими без вести.
Члены поисковых отрядов Башкортостана стали разработчиками «Модели поиска пропавших без вести солдат и офицеров». Выступили с инициативой создания Обобщенного банка данных о потерях «ОБД-Мемориал», в котором собраны подлинные архивные документы о потерях во Второй мировой войне. Выпустили пять документальных фильмов, посвященных поисковому движению. Один из них – «Лента памяти» – стал лауреатом на международном кинофестивале. На международной выставке в 2011 году «Армия и общество «Мемориал-2011» мы завоевали две золотые медали в четырех номинациях среди 105 регионов России.
В 2007 году в Уфе башкирские поисковики при личной поддержке Главы РБ Радия Хабирова провели торжественное закрытие Всероссийской «Вахты Памяти» с участием 250 гостей из 68 субъектов Российской Федерации и пяти стран. Это единственное мероприятие в поисковой деятельности за всю историю общественного движения, впервые прошедшее в так называемом «тыловом регионе».
Ежегодно мы организуем различные тематические мероприятия: например, «Блокадный хлеб»; передвижные выставки; межрегиональный военно-исторический фестиваль «Заоблачный фронт. Иремель»; слет поисковых отрядов; самая высокая поисковая экспедиция в мире «Заоблачный фронт» (место проведения – Карачаево-Черкесская и Кабардино-Балкарская республики); «Диктант Победы» на самой высокой точке мире – на горе Эльбрус.

– Чем сегодня заняты поисковики?

– Помимо архивной и экспедиционной работы готовим к выпуску дополнительный 23-й том Книги Памяти «Книга. Память. Башкортостан». В ней будет информация и о защитниках нашего Отечества из числа участников специальной военной операции. Новое большое направление в нашей работе – это сбор и самостоятельная доставка гуманитарных грузов в зону СВО в Украине, оказание помощи семьям наших бойцов, в том числе при необходимости и юридическое сопровождение.

– Основная сила поискового движения – добровольцы. Как они объясняют свое желание быть в рядах отрядов, где денет не платят, рук не жмут, награды не вручают?

– Одни приходят из любопытства или за компанию, другие в силу личных убеждений – по зову сердца. Остаются в поисковом движении только сильные духом и сердцем. Представьте, им приходится работать в мороз, дождь и холод, жить по две-три недели в палатках, еду готовить на костре и руками просеивать до 20 (!) тонн земли за экспедицию.
Это обычные школьники старших классов и студенты, есть среди них и взрослые люди, которые, пожалуй, ничем не отличаются от других, но имеют в себе такой патриотический стержень. Они точно знают: для чего выезжают после этапа полугодовой подготовки весной и осенью в поисковые экспедиции. Это про них, думаю, написал поэт: «Гвозди бы делать из этих людей // Крепче бы не было в мире гвоздей».

– Есть федеральная целевая программа «Увековечение памяти погибших при защите Отечества на 2019-2024 годы». Что из заявленного в документе сделано в республике: обустройство мест захоронения останков погибших, обнаруженных в ходе поисковой работы; восстановление, благоустройство воинских захоронений; нанесение имен погибших на мемориальные сооружения?

– Отмечу, что в разработке и внедрении этой программы мне посчастливилось участвовать лично. С ней я выступил в Государственной Думе. Говоря о финансировании программы, отмечу: для реализации программы в республике на 2023 год запланировано почти десять миллионов рублей, на 2024-й
– около одиннадцати. В 2022-м в Башкортостане полностью завершили ремонт воинских мемориалов, потратив на эти цели около 14 миллионов рублей, двенадцать из которых – это федеральные деньги, остальные – средства республиканского и местного бюджетов.
Если говорить конкретно, произвели работы на воинских захоронениях в Шафрановском сельсовете (Альшеевский район); Чишминском, Юматовском (Уфимский), Малиновском (Белебеевский), в Туймазах и Янауле.

Истлели книжки красноармейские

– Согласно статистике, из потерь Великой Отечественной войны 4,5 миллионов солдат Красной армии отнесены к без вести пропавшим. Неизвестных в военных захоронениях вдвое, а то и втрое больше, чьи имена удалось установить. Как идет работа по возвращению памяти о погибших дедах и прадедах их внукам и правнукам? «Пропавший без вести» и «погибший при защите Отечества» – это же разные статусы.

– Во время войны и после нее многие пропавшие без вести для партийных советских органов считались предателями. Основное число «пропавших» приходится на первые годы войны – 41-й и 42-й. Во многих братских захоронениях, особенно на начальном этапе войны, много тех, кто продолжает состоять в этом скорбном списке. Это следствие колоссальных потерь, утраты или уничтожения документов при отступлении, захвате в плен, разгроме воинских эшелонов, форсировании водоемов.
По каждому из этих пунктов мы предложили собственную методику поиска. Наиболее перспективная из них – создание общенационального банка геномной информации. У нас для этого имеются все необходимые нормативные и законодательные решения. Мое обращение по созданию баз данных было поддержано на уровне Правительства Российской Федерации.
Следующий многолетний этап – это работа с братскими захоронениями для проведения таких исследований. Для нее потребуются колоссальные квалифицированные кадровые и финансовые ресурсы. Поисковики не теряют надежды, что придет время, когда мы вплотную приступим к этой работе.

– Скажите, что позволяет идентифицировать погибших на фронтах Великой Отечественной – медальоны, красноармейские книжки?

– Медальон представлял собой восьмигранный пенал из эбонита с ввинчивающейся заглушкой и с содержимым в виде вкладыша из бумаги, на которой все личные данные заполнялись карандашом. Его отменили в конце 1942 года. И это еще одна из причин нахождения безымянных солдат. Красноармейские книжки, которые находят вместе с останками, до наших дней не сохранились. Они истлели.

– Похороненные как неизвестные солдаты и пропавшие без вести. Можно ли между ними ставить знак равенства?

– Если это отдельное захоронение, то делалась надпись «неизвестный». Если погребение братское – на воинском мемориале обычно записывалось количество неизвестных. Формулировка «пропал без вести» использовалась, как правило, в документах и в донесениях, которые сегодня публикуются на сайтах «ОБД-Мемориал» и «Память народа».

– Архивные документы наверняка дают возможность сделать вывод, где чаще всего воевали башкирские солдаты? Есть ли такая условная «карта», которой вы можете пользоваться в своей работе? Как определяете географию проведения поисковой работы?

– К предстоящим экспедициям начинают готовиться с осени. В соответствии с нашими правилами до 1 ноября на совете командиров поисковых отрядов Башкортостана утверждается план будущих выездов. Каждый командир приводит аргументированное обоснование будущего фронта работ. До этого вместе с отрядом на сайтах «ОБД-Мемориал» и «Память народа» изучаются архивные документы и карты воинских частей, формировавшихся в республике, или частей, пополнявшихся нашими земляками.
Проект плана поисковых работ направляем сначала в «Поисковое движение России», затем в министерство обороны России, МВД РФ, ФСБ, следственный комитет России и прокуратуру РФ. Таким образом, исполняется очень важная функция – борьба с «черными копателями».

– Помните у Твардовского: «Кому память, кому слава, кому темная вода – ни приметы, ни следа»? Это о погибших не только в безымянных болотах под Ржевом. Скажите, много таких мест, у которых «ни приметы, ни следа»? Доводилось работать в таких местах?

– Многие поисковики, в том числе и я, хорошо знают такие места. Между собой их называют «долиной смерти». Например, они есть в Новгородской области. А еще известные из истории «котлы окружений» 1941 года: Мелитопольский (29 сентября – 10 октября), Вяземский и Брянский (30 сентября – 15 октября), Киевский (21 августа – 26 сентября), Уманский (26 июля – 7 августа), Белостокско-Минский (22 июня – 8 июля).

– Сложный вопрос, но я его задам: что вы испытываете при возвращении памяти о последних днях воинов семьям, которые до последнего ждут известий о них?

– Один в один повторяется однажды уже испытанные мной эмоции – до слез, когда я сообщил своему отцу о судьбе его отца, моего деда, Ахметсафе Бикбаеве, обстоятельствах призыва и определения его в разведку, местах боевого столкновения с фашистами и последнем бое. Это ни с чем несравнимые чувства, связанные с возвращением защитника Отечества в свою семью, доказательство того, что солдат погиб, честно защищая Родину, свою семью, близких, а не стал предателем, как считали партийные органы в советское время.

Потребуется еще двести лет

– «Пока не будет предан земле последний погибший солдат – война не окончена!» Эти слова приписывают великому русскому полководцу Александру Суворову. Придет ли время, когда эта «вой­на» будет завершена?

– Мы не только подсчитали, но даже как-то публиковали объективную оценку необходимого времени на поисковые работы – это более 200 лет. Потери просто колоссальные! Бывали случаи, когда в одном окопе ниже останков красноармейцев мы находили прах солдат войны 1812 года.

– В рядах «Бессмертного полка» в День Победы рядом с теми, кто с гордостью несет портрет своего дела-прадеда, идут и те, которые не обладают никакой информацией о своих солдатах Победы. Я, например, практически ничего не знаю о своих двух дедах, пропавших без вести. Возможно, существует алгоритм поиска пропавших без вести? Можно ли надеяться, что когда-нибудь удастся найти место последнего пристанища дорогих мне людей?

– Есть много оснований, чтобы установить судьбу ваших близких. И надежда, конечно, тоже есть. Хочу обратить внимание на моменты, мешающие довести начатую работу до логического завершения. Основной ошибкой донесений потерь является так называемая транслитерация, которой я посвятил отдельное исследование. Вспомните, сколько раз вашу фамилию или имя неправильно произносили или записывали в центральной или западной части России? Основной ошибкой в документах о персональных потерях Второй мировой войны была сугубо лингвистическая причина – несоответствие графических и фонетических систем разных языков.
Одни и те же сочетания звуков на башкирском, татарском, русском и немецком писарь при составлении документов оформлял в соответствии со своим орфографическим жизненно выработанным стереотипом. А в наших частях на этих должностях практически все были славяне. Дело в том, что в фонетической системе тюркских языков имеются звуки, которых нет в русском, немецком или финском. Приведу очень характерный пример: военнопленный с именем Айтуган при переписывании документов имел несколько имен, последним из которых было …Иван. Де факто военнослужащий погиб, а де юре судьба его неизвестна.
В фамилии «Хисматуллин» в начале слова перед гласными «а, о, у» буква «х» у немцев произносится как «сh», то есть читается как «к». Таким образом, фамилия «Хисматуллин» в начале слова у немцев ошибочно записывается как «Кисматуллин», а «Хайбулинский» район как «Кайбулинский». Буквы «г» в фамилии «Габдуллин» германцем может восприниматься как «Кабдуллин».
Буквы «т» в фамилии «Тимербулатов» представители этого народа слышит как «Димербулатов»; буквы «п» («б») в фамилии «Хабибов» – как «Хапипов», учитывая наличие в начале слова перед гласным «а» буквы «х», произносимой ими как «сh», то есть прочитается как «к», то фамилия «Хабибов» превращается в «Капипов». Еще одна проблема возникает от позиции звука. Например, окончание топонимов на «иг» германец зафиксирует как «ик» или «их», а баварец – как «иш».
В исследовании профессора Дмитрия Фролова, посвященного военнопленным 1939–1944 годов, есть описание проблемы неправильных записей в собственных именах. В некоторых финских протоколах село Потьма, например, превращалась в «Botma» или «Plotma»; Боровичи в «Barovets», «Barovits», «Varovits»; Теренсай в Оренбургской области в некоторых финских документах фигурирует как «Derenzait», «Derenskai» и даже «Lerautzein».
В протоколах допроса партизанского отряда «Красный онежец», например, зафиксировано, что «при разгроме Кимасозерского гарнизона отрядом «Красный онежец» …взяты …пленными …Челенгус Суло-Юханус, Карьялайнен Уно-Эркки, Пелтонен Эмиль-Иоганнес, Сентери Эйно-Калла, Хиити Альберт, Салмела Вилье-Эрнст». Все фамилии, естественно, записаны с ошибками.
Зеркальность этой проблемы существует по отношению к американским, английским, французским, немецким, японским и финским военнопленным. В подтверждение проблем транслитерации русских имен есть статистика по концлагерю советских военнопленных Цайтхайн. По данному алгоритму поиска были исследованы документы в ОБД «Мемориал». Из 224 военнопленных солдат, призванных из Башкортостана, мы изучили документы 189 человек, оформленных немецкими писарями с ошибками при фиксировании имен, фамилий, географических названий. Приведу детальную статистику из выборки:
– 54 процента из 189 человек оказались славянами, 46 – с тюркскими именами и фамилиями;
– из 100 процентов военнослужащих из Башкирии, умерших в этом лагере, 84 числились пропавшими без вести;
– из выявленных славянских имен документы на пять процентов военнослужащих оформлены посредством немецкой графики с ошибками;
– из выявленных тюркских фамилий эта цифра в ошибках доходит уже до 33 процентов;
– из выборки военнопленных со славянской фамилией документы на десять процентов военнослужащих оформлены с ошибками при переводе с русского языка на немецкий;
– из подборки людей с тюркской фамилией уже у 71 процента военнослужащих собственные имена переведены с ошибками с русского на немецкий язык;
– с ошибками, посредством немецкой графики, оформлены 30 процентов географических названий страны.
Хочу обратить внимание вот еще на что: требуется исследование судеб не только ваших дедов, но и тех, кто с ними призывался и уходил на фронт. Это еще одна наша методика установления судьбы по архивным данным на уже известных или вернувшихся с фронта людей.
Также потребуется изучение списков маршевых рот и эшелонов с отправкой на фронт. Например, я на калькуляторе (!) вычислил номер воинской части своего деда Ахметсафы Бикбаева. Поэтому нужно не только надеяться, но и всячески приближать эту надежду, тщательно работая с архивными документами, которые есть в свободном доступе в интернете.

Калькулятор помог найти солдата

– Расскажите, пожалуйста, чуть подробнее о вашей личной истории поиска и возвращения имени деда. В качестве примера и надежды на то, что можно восстановить имя, судьбу близкого человека.

– Мой дед, Ахметсафа Мусафич Бикбаев, родился в 1903 году в д.Турбаслы Уфимского уезда Башкирской АССР. Призван Ленинским РВК г. Уфы 12 сентября 1941 года. С этой даты числился пропавшим без вести. Проведя поисковую и архивную исследовательские работы, опираясь на документы и сведения очевидцев, мне удалось установить историю и место его гибели.
Со слов родных мне было известно, что последнее письмо, точнее, даже открытка от Ахметсафы пришло в конце января со станции Волховстрой (Ленинградская область и на тот момент Ленинградский фронт). Он сообщил, что «их переодели в полушубки, и они пешком направляются в часть, и очень сильно поют соловьи», то есть свистят пули. Проработав документы органов военных сообщений (ВОСО) Ленфронта, установил, что в начале января из наших мест прибывали маршевые роты эшелонами из Свердловска. Потом начал изучать документы Уральского военного округа (УрВО), в частности, отдела укомплектования УрВО. В них нашел список маршевой роты, где среди 240 с лишним человек значилась фамилия моего деда.
В сопроводительных документах значилось, что рота прибыла в распоряжение Ленфронта 11 января 1942 года. Цепочка вновь прервалась, однако это натолкнуло меня на мысль. Взялся анализировать список маршевой роты из УрВО, имевшийся у меня на руках. Решил посчитать по специальностям и воинским званиям всех, кто убыл в составе маршевых рот этого эшелона, в том числе и мой дед – до станции Волховстрой, поэтому обратился с просьбой к заведующей читальным залом ЦАМО Валентине Оттовне Поповой дать на время калькулятор. Она мне корректно ответила, что исследователю в читальном зале достаточно иметь ручку и рабочую тетрадь. И так как у меня имелось и то, и другое, мне вежливо предложили не морочить никому голову.
Однако искомый предмет я все же раздобыл в бухгалтерии архива. Произведя необходимые подсчеты, получил таблицу по маршевым ротам с графами специалистов, рядовых, младших командиров и офицеров на весь эшелон. Изучив документы отдела укомплектования Ленфронта, я знал, что каждые десять дней из частей приходили донесения по укомплектованию и прибытию нового пополнения.
Моя таблица внешне очень напоминала военные донесения. В отчетных документах частей Ленфронта, датированных периодом с 10 по 20 января 1942 года, начал искать что-то похожее на мою таблицу. И, представляете, нашел свою по маршевой роте деда! Таким образом, мне чисто математически удалось вычислить наименование и место расположения воинской части, в которой воевал мой дед. Это была 1-я отдельная горно-стрелковая бригада 54-й армии Ленфронта.
Когда заведующей читальным залом ЦАМО я заявил, что вычислил номер воинской части пропавшего без вести деда с помощью калькулятора, и он, оказывается, воевал в 1-й отдельной горно-стрелковой бригаде (ОГСБр), она на меня посмотрела как на сумасшедшего. Человек, который ничего еще не получил в архиве и не имел на руках именных списков и документов 1-й ОГСБр и при этом находится в весьма приподнятом настроении! Со стороны, возможно, я и производил именно такое впечатление. То, что номер воинской части деда кто-то вычислил математическим способом, вообще воспринималось как «нечто» из другого мира.
Однако факт остается фактом: номер части солдата я вычислил с помощью калькулятора. По результатам исследований документов центрального архива Минобороны (фонд 1-й ОГСБр, 8-й армии Ленфронта) установили, что Ахметсафа Бикбаев прибыл в 1-й ОГСБр 11 января 1942 года. В алфавитную книгу второго батальона его занесли на страницах под буквой «Б» под № 8. 29 января 1942 года он получил ранение и по этой причине убыл. Во второй батальон 23.01.42 прибывает следующее пополнение, среди которого был Бибкаев Иван Павлович, 1909 года рождения, призванный Ачекеевским РВК Чкаловской (Оренбургской) области. Он был занесен в алфавитную книгу раздела на букву «Б» 2-го батальона под №14.
Следующее пополнение во 2-й батальон поступает 04.02.42, которое в раздел «Б» алфавитной книги заносится с №36. А под №35 записан прибывший после ранения Ахметсафа Бикбаев. То есть, он вернулся после лечения во 2-й батальон между пополнениями с 23.01.42 по 04.02.42. В графе «сведения об убытии» напротив фамилии Ивана Бибкаева записано: «убит 12.02.42», а у Ахметсафы Бикбаева эта графа не заполнена.
При записи данных произошла так называемая транслитерационная ошибка, и сведения о гибели Ахметсафы Бикбаева отнесли к записи Ивана Бибкаева. То есть писарь не дошел по «алфавитке» до второй записи Ахметсафы Бикбаева под №35. В 2002 году мне даже удалось найти этого писаря 2-го батальона Михаила Павловича Овсянникова, 1916 года рождения, проживавшего на тот момент в г.Кировске Ленинградской области. Он мне сообщил, что в той обстановке февраля 1942-го он вполне мог ошибиться, и в графы с двумя созвучными фамилиями «Бикбаев» и «Бибкаев» занести сведения неверно. Признался, что сам у себя потом нередко обнаруживал подобные ошибки.
Таким образом, в сведениях о гибели, записанные 12.02.42 г. значится, что «убит рядовой Бикбаев Иван Павлович, 1909 г.р.» В сведениях на погибшего дана фамилия одного солдата (то есть Ахметсафы), а имя, отчество и соцдемография другого (Ивана). Обращает на себя внимание тот факт, что в отчете потерь 1-й ОГСБр стоит резолюция от 4.05.42 г., написанная исполнителем отдела учета персональных потерь: «Затребовать более точные определения мест погребения».
Это касается информации по второму батальону, так как указано условно место захоронений «урочище г.Пушечная». Других сведений на тот момент не могло быть, так как во второй половине февраля 1942 г.
«снарядом поврежден штаб 2-го бат. Часть документов сгорела». Так было записано в прилагаемой справке в ЦАМО.
У меня есть предположение, что поздняя подача сведений потерь 2-го батальона вызвана каким-то «разбором» в 1-й ОГСБр. Недостающая часть документов за период с 12.02.42 по 01.03.42 была изъята органами контрразведки для «разбора». Почему это возникло? Согласно выписке из журнала боевых действий, на тот период и приказаний на разведку разведотдела 8-й армии 1-й ОГСБр ставится задача в сроки от 04.02.42 до 07.02.42 захватить «контрольного языка» и выявить проходы в позициях противника «для прохода одиночных групп».
Далее приведу показания родных сестер Ахметсафы – Мафрузы и Мафтухи, проживающих в Уфе: «Во время войны, примерно после 1943 года, к ним пришел Ахмед Дусеев и сообщил, что воевал вместе с братом, которого смертельно ранили в разведке, и они его не смогли вынести». Приблизительно семь лет назад мне удалось обнаружить письмо о гибели деда, где автор указывает, что Ахметсафа просит своего отца: «Я тебя прошу, не бросай моих детей. Хлопочи деньги, когда пришлют похоронную, но не знаю, будет она или нет». Проведя графологическую и фразеологическую экспертизы в Судмедэкспертизе г. Уфы, удалось установить, что автором письма является славянин с образованием 1-2 класса. Письмо датировано 4.04.42 г., в конце есть такие строки: «Городская станция вместе работали там товарищем был Бикбаев».
Несколько лет я потратил на работу в архивах Куйбышевской железной дороги, Республиканском архиве в Уфе, чтобы установить автора письма. Найти его не удалось. Тогда начал искать предполагаемого автора среди красноармейцев 1-й ОГСБр, уроженцев Башкирии. По именным спискам из двухсот с лишним человек нашел Дусеева Ахмета Насретдиновича, 1910 г.р., уроженца д.Ильмурзино Кушнаренковского района БАССР.
До войны он, так же как и мой дед, работал шофером в колхозах этого района. Из записей дневников дедушки установил, что в мирное время он возил зерно из Кушнаренковского района на станцию Уфа. В это время Ахметсафа трудился водителем городской станции «Сортсемовощ». В 1-й ОГСБ в феврале 1942 года Дусеев был замкомандира разведвзвода того самого второго батальона. К сожалению, он умер в 1972-м. Я разыскал его родственников и соседей: Р.Н.Вильданова из Белорецка, З.Т.Сулейманову, Ф.Х.Дусееву из Уфы. Из их рассказов следовало, что «Бикбаев Аметсафа погиб в разведке в начале февраля 1942 года. Разведгруппа перешла линию фронта, чтобы захватить «языка» и выявить огневые позиции. Но группа была обнаружена фашистами и ее стали преследовать».
Согласно донесениям, в эти дни разведуправление 8-й армии Ленфронта сообщило: «На Мгинском направлении противник минометным, пулеметным огнем противодействовал нашему разведотряду и из района Карбусель, ст. Малукса, д. Лодва произвел короткие минналеты на боевые позиции наших частей, выпустив до 200 мин и снарядов. В 21:00 на участке между ст. Малукса – гора Пушечная в районе озера Большое Линево (квадрат 1906) произошел сильный взрыв, слышались крики немцев, и одновременно в лесу поднялась сильная стрельба».
Из рассказа родственников Ахмета Дусеева вычленил эту информацию: «Наша разведгруппа, уходя от преследования фашистов, пряталась в «лисьих норах», вырытых до этого немцами на склоне крутого обрыва у озера. Несколько дней они скрывались в этих укрытиях и только ночью выходили к озеру за водой. Вода на вкус была солоноватой и не замерзала. Затем группа, покинув укрытие, захватила «языка» и стала пробиваться к своим. Но попали под минометный обстрел, смертельное ранение получил и Ахметсафа. Из группы пробился только Ахмет Дусеев и еще один разведчик. Ахметсафа Бикбаев умер и был оставлен, а немецкий пленный убит при переходе линии фронта.
Потом Ахмета Дусеева и второго разведчика допрашивали контр­разведчики. Скорее всего, именно он проезжал станцию Уфа в районе 04.04.42 г. и тогда же опустил в почтовый ящик письмо, о котором шла речь. В 2005 году во время поисковых работ в обозначенном квадрате нам удалось найти место боестолкновения наших разведчиков с фашистами. Все убитые лежали напротив друг друга…
Еще в 1997 году поисковый отряд «МГА» из Ленинградской области под руководством Владимира Печуры в указанном местными жителями квадрате (1906) поднял части останков более двух десятков расстрелянных разведчиков без документов. Местные жители сказали, что им пришлось хоронить их по приказу фашистов. Они все были без одежды и документов. В разговоре немцы говорили, что расстреляли солдат из разведвзвода. Местные жители указали время – середина февраля 1942 года. В последующие годы останки разведчиков были захоронены поисковиками на Малуксинском воинском мемориале Кировского района Ленинградской области.
На это место захоронения в 2006 году я привез своего отца. Надеюсь, приведенный мной пример проделанной работы пригодится читателям журнала «Ватандаш».